Сибирские огни, 1930, № 2

— Ну, и пусть делает крышу. £ — Ты ничего не понимаешь, Эмма!—засмеялся Крафт. ё — Мне нужно пойти в завод,—сказала Эмма. Закусив губу, она прибавила:— к И немедленно. « Крафт надавил кнопку звонка: — В какой цех прикажете? ; «р — В солодовню! .' — Что за любопытство!—пробормотал Крафт. 5 ... Шульга только-что вылез из подвала и стоял, щурясь на солнце, когда к н нему подошла Эмма. Она протянула ему розовый лоскуток пропуска и отрывисто об'яс- ш нила: — Папа позволил. Вы меня проводите? Я никогда не была в заводе. Хочу видеть ячменные грядки. Шульга озабоченно взглянул на ее ноги в светлых чулках. — В солодовню? Там сыро. У вас неподходящая обувь, Эммочка. -— Да? Но я хочу сейчас же! Вы так интересно рассказывали. Шульга улыбнулся и шагнул вперед, показывая дорогу. Эмма с насмешливым любопытством посмотрела на его кожаную спину. Толстый, доверчивый чудак! Ей нет никакого дела до ячменных ростков. Просто ей захотелось еще раз взглянуть на темноглазого парня, который так неуклюже смеялся над ней у пристани. У порога солодовни Эмма круто остановилась и сдвинула брови. Не покажется ли ее любопытство слишком назойливым? Какой-то парень в гряз- ной прозодежде может подумать, что у нее нет гордости: она пришла к нему первая! Шульга ждал, распахнув дверь. Его рачьн глаза выразили недоумение. Эмма решительно шагнула на порог. «Я хочу,—значит, кончено!»—мысленно крикнула они и Шульге и удивленным лицам людей, которые ее сейчас встретят. Это была обычная, неоспоримая логика ее поступков: «Я хочу»... В солодовне Эмму поразили хлебные запахи и сплошная мокрая желтизна грядок, Шульга услужливо склонялся к грядкам и, пыхтя, захватывал горсть зерна. Эмма рассеяно слушала его шутливые об'яснения. Она присела у крутого ската грядки и погрузила руку в вялую гущу. Она ощутила острую, потную теплоту зерен и ей по- казалась, что они шевелятся и распухают. Павла Шахова она увидела сразу. Он шел но грядке, искусно разбрасывая зерно. Равномерный стук его лопаты она услышала еще на лестнице. Когда она перешагнула порог, Павел как-будто сбился с темпа. Во всяком случае, он остановился, еще не дой- дя до конца грядки, сложил свои большие руки на черенке лопаты и постарался на- смешливо улыбнуться. Шульга неожиданно прервал свои об'яснения. В горсти зерна, взятого с послед- ней грядки, он обнаружил что-то тревожное. Он подозвал старшего солодовщика и ки- нул ему несколько сердитых вопросов. Старший вынул изо рта трубку, медлительно обдумывая ответ. Пользуясь минутным замешательством, Эмма встала и направилась к Павлу. Под ее каблуками лопались разбухшие тельца зерен. — Я. жду вас,—она тронула его за рукав,—на Зеленом острове. В пять вечера. Павел не ожидал от нее такой решительности. Улыбка сползла с его лица: он смотрел на нее удивленно и даже испуганно. Он открыл рот, чтобы,, ответить, но не нашел ни одного подходящего слова. Потом он поймал ее напряженный взгляд в сто- рону Шульги и торопливо поднял лопату. Эмма уже стояла к нему спиной. Погружаясь в работу, он успел отметить по- логую линию ее плеч и разглаженный воротничок. — По грядке ходить нельзя!—крикнул Шульга, забавно выкатив глаза. «В пять вечера! iB пять вечера!»—мысленно распевал Павел, размахивая лопа- той. Он чувствовал себя счастливым заговорщиком. Шульга, довольно посмеиваясь, увел Эмму. Время остановилось. Желтое поле грядкн никогда не казалось Павлу столь огромным. Он уже решил, что в пять вечера 2 л. Сиб. Огни.