Сибирские огни, 1930, № 2

ь Мы это делаем? Отчасти—да, но традиции прошлого Особенно довлеют здесь х над нами, и мы—что хуже всего—часто не замечаем, что они именно из прошлого. ^ Э. Багрицкий («Октябрь», № 4, 29 г.) уверяет: « С т и х и в о з н и к а ю т с л у- § ч а й н о . Ходишь часами по городу, бродишь с собакой и ружьем по л е с у—н и ч е го из н е п о л у ч а е т с я . Но вот под ноги п о д в е р н у л с я к а м'е и ь , т ы с п о т ы- , s к а е ш ь с я,—и цепь ассоциаций начинает работать».. За этими « с л у ч а й н о с т я м и » стоят ангелы-хранители старых темпов. Это * —«пока не требует поэта к священной жертве Апполон». Это значит, что так назы- >; ваемое вдохновение все еще у нас беспризорничает. Беспризорность же—враг пла- < новости, а только в плановости рабочие, творческие темпы могут дать красноар- ЙЗ мейский шаг—120 в минуту (наш современный «пульс», современная с р е д н я я £ «сердца»!). Беспризорничество подлежит ликвидации,—надо пересмотреть наши отношения «вещей» в своей оаботе: писатель и действительность, писатель и материал. Как собирать, классифицировать, об'единять факты-материал? Как относиться к ним? Будем ли мы и впредь ходить часами по городу, бродить с собакой и ружьем по ле- су до тех пор, «пока не требует поэта», пока не «подвернется камень?» Или мы бу- дем и с к а т ь и н а х о д и т ь эти «камни» с верным компасом в руках? Один мой ленинградский корреспондент, начинающий писатель, прислал мне рассказ на тему о вредительстве. Всех старых специалистов, он закатил в графу, вре- дителей. Я заметил ему, что это далеко не так и посоветовал, между прочим, про- честь речь Молотова на Первой областной московской партконференции. Мой кор- респондент, не задумываясь, ответил: — Чтобы быть художником, не надо читать речи Молотова. Это—политика. Пора перестать полагаться только па интуацию, вдохновение, талант. Писателю нужны в равной, если не в большей мере, стойкое мировоззрение и выверенный ме- тод познания действительности. Только тогда наше вдохновение не будет прежде всего опосредованно «случайными камнями», тогда мы все менее будем вынуждены отбегать во времени от изображаемого, чтобы разглядеть в нем связи «вещей» и его целокупность. Отсюда и начало перестроения наших рабочих творческих навыков и прин- ципов. Личный опыт. Рассказ «Победа земляков из села «Поляны» («Сибирские Огни» № 2, 29 г.), написанный мною в феврале 1929 г., одновременно (и даже с забеганием несколько вперед.) с окончанием соответствующих «явлений» в действительности,— я задал себе, йак тему, на совещании «земляков» № полка ОГПУ в конце ноября 1928 г. Рассказ, несомненно, с недостатками, йо работа над ним подтвердила мне полную возможность изменения писательских темпов при наличии прочного и верного компаса. Такой компас мы приобретаем только путем изучения диалектического мате- риализма. ' Тема о писатЛьских темпах связана в некоторой степени с темой о больших и малых полотнах. У нас, в Сибири, малые полотна—рассказы в четверть, в полпе- чатного листа—не в чести. «Старшее» поколение в последние годы особенно настой- чиво тянется к большим, к монументальным полотнам. Это хорошо, когда вызывает- ся обилием материала, соответствующим об'ему содержанием. Плохо, когда это ре- , зультат манеры писать так, что «словам просторно, а мыслям тесно», и совсем сквер- но, когда десятки лишних страниц вызваны расчетами на то, что большую вещь «скорее заметят», и, наконец, «больше заработаешь». Малое полотно, говорят, очень трудная форма. Это, конечно, не абсолютно верно. Большое полотно, в конце-концов, также должно состоять из ряда, если не очень, то все же «трудных» малых полотен. Растекание «мыслию по древу» утвер- ждающих особую трудность малого полотна — есть в таком случае свидетельство, что писатель совершает плавание на близкое расстояние самыми дальними путями (без компаса!) или же с неизвестной целью (пристанем, где удастся! ). «Мастер сказывается в самоограничении»,—сказал Гете. Д. Лондон получил премию за рассказ, вычеркнув из него 2 тысячи лишних, по- условиям конкурса, слов (ровно половину написанного им! ). Конечно, «самоограничение» не сводится к механическому сокращению произ- ведения. Оно прежде всего обязывает писателя в литературной продукции давать не «раздумье наедине с собой», а результаты своей лабораторно-творческой работы, об- ладать культурой языка освоенным методом в разработке и обработке материалов действительности, знать—что, кто, где, к чему, для чего должно быть в рассказе, в повести. При наличии этого, также, в первую очередь, мировоззрения, малые полот- на не будут казаться столь «очень трудными», неинтересными и невыгодными. Впрочем... Наша гонорарная система безусловно не за малые полотна. Она примагничивает к большим. И нужно иметь гонорарное мужество, чтобы из рассказа.