Сибирские огни, 1930, № 2

И тут необходимо остановиться на учебе и критической переработке наследства g классической литературы. История философии есть история борьбы идеализма и ма- g териализма. Под таким же углом зрения необходимо пересмотреть заново все литера- в турное наследство. Ибо в первую очередь наибольшую ценность для нас представляют g> те из произведений классической литературы, которые характеризуются приближением о к методу хотя бы и вульгарного стихийного материализма. Оценивая под этим углом г зрения различные предшествующие стили в классической литературе, мы приходим к § убеждению, что этому признаку наиболее отвечают течения в литературе, носившие ш названия реалистических при всей классовой ограниченности представителей класси- х ческого реализма. о Некоторые товарищи, в роде Курса, утверждают, что видите ли, классики рисо- " вали «вечных», «внеклассовых» людей, а задача пролетарской литературы состоит в ч том, что она будет рисовать классового человека. Тов. Егер правильно указал, что это £ есть не что иное, как рецидив враждебной нам точки зрения формалистов по поводу, о g так называемых, «вечных образах». Каждый образ в творческой классической литера- туре был классовым образом. В частности это относится и к величайшему иредстави- =jg телю реализма—к Льву Толстому. g Когда речь идет относительно переработки классического наследства, то мы g должны помнить о том, как Маркс перерабатывал Фейрбаха и Гегеля. Некоторые ду- = мают, что можно у одного писателя взять «для переработки» стиль, у другого—жанр, g у третьего—композицию. Речь идет о серьезной переработке всего нашего литератур- g но-классического • наследства. На основе принципов, о которых я говорил выше (приб- ° лижение к материализму—в первую очередь). И тут наша литературоведческая мысль < чрезвычайно отстала. Иод таким углом зрения понятно, почему в творческой дискуссии такое большой внимание было уделено Льву Толстому: в классической литературе Лев Толстой в наибольшей степени (о чем можно прочесть у Плеханова и у Ленина) приближался к стихийно-материалистическому методу. Но тут выдвигается очень «революционное» возражение: Лев Толстой — носи- тель толстовства, реакционер. Почему же вы,—говорят вам,—забываете о револю- ционных писателях? Почему вы не вспоминаете, например, о Гейне? Тов. Беспалов в № 9 «Печати и Революции» за этот год в программной статье, полемически направлен- ной против РАПП'а, пишет следующее: «Гейне, Вольтер, Франс и ряд других писате- лей... конечно, они, а не Лев Толстой, и не Достоевский, и не Станиславский показа- тельны для пролетарской литературы в отношении их метода». Да, Вольтер был, хотя и лицемерным, подготовителем французской революции. Гейне был друг Карла Маркса и революционным поэтом. Анатоль Франс очень близко стоял к коммунистической партии, был другом советской республики. Но вопрос начи- нается только вслед за этим. Почему они выдвинуты в противовес нашему творческому пути, нашей учебе у реалистов? Что и х сближает между собой? Все они сближаются между собой на почве скептического отношения к окружающей их социальной действительности, на почве принципиального отрицания того строя общественных отношений, который их окру- жал. В чем заключается ошибка товарища Беспалова? Гейне сохраняет сейчас боль- шую действенную силу. Мы в праве гордиться таким наследством. Но сейчас, когда идет речь о выработке п о л о ж и т е л ь н ы х принципов цетода диалектического материализма в искусстве, именно Гейне, Вольтер и Франс в малой степени могут по- мочь делу выработки положительных творческих методов пролетарской литературы. Ибо в различных исторических условиях различное содержание вкладывается в поня- тие революционности метода писателя. Товарищ Беспалов этого не понимает. Перехожу к последнему творческому вопросу—к проблеме жанра. Новые зада- чи ставят перед нами и задачу выработки новых жанров. Необходимость большего разнообразия жанров в пролетарской литературе не может быть оспариваема никем. Однако, разнообразие «разнообразию» рознь. В № 9 «Печати и Революции» помещена передовая. В ней пишется: «Мы за утопический роман, мы за философскую поэзию, за образ-проблему, мы за индустриальную, за производственную художественную литера- ' ^ У