Сибирские огни, 1930, № 2

s В книге Э. Багрицкого «Юго-Запад» в одном стихотворении, есть следующие s строки: е > м От черного хлеба и нервной жены m Мы бледною немочью заражены . , • s Над нами гремят трубачи молодые, о Над нами проходят созвездья чужие, гг S й. О и Вы видите, что тут не только случайное совпадение, но здесь повторение тех же ^ настроений: ч у ж и е з н а м е н а н а д н а м и ш у м я т ! Эти настроения те £ же, -что и у 0. Мандельштама. Э. Багрицкий—революционный поэт-попутчик, с Но именно отсюда открывается для писателей типа Э. Багрицкого возможность Чужие знамена над нами шумят. сближения с пролетарской литературой. Нужно только преодолеть настроения обречен- ® ности, характерные для известных слоев попутничества в переломный период перехода у к социалистической реконструкции. о Возьмем другое—тоже в известном смысле программное для левого крыла по- < путничества произведение, художественно не вполне удавшееся, но крайне симптоиа- s тичное—повесть Н. Огнева «Исход Никпетожа». Герой этой повести, Николай Петро- 5 вич Ожогов, учитель, старый русский интеллигент, суб'ектиино честный, глубоко ире- и , данный советской власти и революции, вдруг осознает, что он является чуждым про- * летарской революции и рабочему классу, что он не имеет право на доверие, что для не- го закрыты все двери для входа в мир революции. И он производит заново переоценку всех ценностей. Ему необходимо доказать свое право на жизнь в революции. Он бро- сает учительство, идет в глухую деревню, поступает Кольцовым почтальоном, сталки- вается с массой крестьянства и превращается в незаметный винтик в деле социалисти- ческого перестройства деревни. Тут он находит заново себя, находит свое бытие в ре- волюции. Если взять произведения ряда наших левых попутчиков,—Олеши, Огнева, Ма- лышкина («Севастополь»), Шагинян и т. д.,—то мы увидим, что основной вопрос, интересующий их, это—вопрос о взаимоотношениях между личностью и коллекти- вом в эпоху пролетарской революции, вопрос о том, каким образом писатель, мелко- буржуазный интеллигент, может найти сейчас свое место в социалистическом строи- тельстве. 7 ноября 1929 года в «Известиях ЦИК СССР» был напечатан рассказ Ю. Оле- ши. В этом рассказе автор вспоминает о своей прежней жизни, о том, как его воспиты- вали, внушая почтение к большим, толстым, уважаемым людям—столпам общества. И он с молоком матери, с ранних лет впитав в себя эти настроения, являясь об'ектив- но продуктом старого мира, осуждаемого им теперь, вышедши из мелкобуржуазной среды, сейчас ставит перед собой задачу выкорчевывания в себе старых привычек, старых настроений, старых мыслишек и чувств. Мне думается, что именно здесь про- легает водораздел, отделяющий литературу попутчиков от литературы пролетарской. Вопрос о взаимоотношении личности и коллектива и об искуплении своей «вины пе- ред революцией» перед пролетарским писателем не может встать, как основной. Если же этот вопрос стоит именно, как основной, значит данный автор не является проле- тарским писателем. В «Севастополе» А. Малышкина хорошо вскрываются социальные корни среды, откуда вышло большинство наших попутчиков. Кто такой этот мелко- буржуазный писатель-попутчик, с которым мы имеем дело? Это не кто иной, как пе- ределанный двенадцатью годами революции герой романа • «Севастополь» Шелехов. Он—студент из недоедавших, он—бывший земский учитель, он представитель Ttfro низшего сдоя мелкой буржуазии, которая до Октябрьской революции либо была вы- нуждена поставлять слуг старого хозяина, либо была обречена опускаться на дно, ли- бо выделяла в большом количестве мелкобуржуазных революционеров. Эта-то про- слойка в основном и выделила кадры попутчиков, уже сейчас в значительной степени перевоспитанных годами Октябрьской революции. Если мы не стоим на точке зрения