Сибирские огни, 1930, № 10

В будущем году эта илощадь значительно вырастет за счет сокращения целвы- ных земель. Она будет расти из года в год и вместе с ее ростом окрепнет кормовая база... ... Все это рассказал мне полевод, когда мы сидели в тени конюшни. Закончив свой рассказ, он сорвал зеленую травинку, перекусил ее и воротке добавил: — Об остальном вы расспросите овцевода. III. Отары Овцевод был высок и чуть сутуловат. Костлявое его лицо, обтянутое сухой ко- жей, было обрамлено седенькой бородкой, старческая желтизна тронула его лоб, щеки и заострившийся нос. Угрюмой прохладой веяло от его облика. Сунув мне широкую и жилистую руку, он назвал свою фамилию и тут же отвернулся и стал смотреть в сторону. Подавленный стариковской неприветливостью, — я растерянно пробормотал: — Не родственник лп вы Николай Иванычу Рицину? Суровое лицо сразу посветлело. — Как же, как же, — заулыбался овцевод, — я брат ему.—Николай Иванычу, и ему сродный брат. Сутулясь и оветлея улыбками, — старик заговорил о том, что он, — Федор Иваныч Рицин, — и брат его, — Николай Иваныч Рицин, — что оба восприняли овцеводческую науку с младых ногтей. Их отец был выписан из Германии затейли- вым русским барином, пожелавшим поправить свое состояние с помощью тонкорунно- го овцеводства. Федор и Николай восприняли от отца овцеводческие познания, накоп- ленные еще их прадедом. — Мы с Николаем — четвертое поколение овцеводов. Произнеся эту фразу, — Федор Иваныч выпрямился и тронул белые сосульки усов. Я хотел было выразить восхищение по поводу блестящей родословной овцево- дов, — по сытые лошади вдруг поднесли к крыльцу неимоверно широкий тарантас. — Едем, едем! — сказал овцевод, подталкивая меня к тарантасу. Мальчик, сидевший на. козлах, передал овцеводу вожжи и соскочил на крыльцо. Лошади дружно взяли... ... Когда тарантас выкатился на пыльную дорогу, убегавшую в поле, — овцевод попросил меня рассказать, как работает его брат в Учумском овцеводческом совхозе. Я принялся рассказывать о достижениях Учумского совхоза, в котором мне до- велось побывать несколько месяцев тому назад. Я говорил о работах по метизации грубошерстных и тонкорунных овец, об орга- низации пастбищной территории и о прочих овцеводных делах, свидетелем которых мне пришлось быть. Выслушав мой рассказ, — Федор Иваныч пожевал губами и раздумчиво произнес: — Мы тоже можем кое-чем похвастаться. Во-первых, — тонкорунное овцевод- ство: мы добились того, что наши мериносы в среднем дают с головы 4,6 килограмм шерсти в год. Это очень хороший результат и прежние овцеводы-помещики добивались его не так то часто. Затем, метизация. Главный упор нашего овцеводства направлен на улучшение грубошерстной овцы, путем метизации. Здесь мы также имеем немалые успехи. Исход- ный наш материал, — обыкновенная крестьянская овца дает в среднем 0,6 килограм- ма шерсти в год. Метис первой генерации, то-есть первый потомок крестьянской овцы и мериноса, — дает уже 1,3 килограмма. Метис второй генерации, который по- лучается от скрещивания метиса первой генераций с мериносом, — дает 1,8 килограм- ма. В четвертой генерации мы получаем настриг, приближающийся к настригу чисто- кровного мериноса и по качеству и по количеству руна.