Сибирские огни, 1930, № 10

g — Ничего .не выйдет. Они теперь и считаться ни с «ем и ни с чем не будут. На ь их стороне большинство. и — Сегодня большинство, а что будет завтра — неизвестно? — мягко ворко- £ вал. Макарий, поглаживая бороду. — Вы напрасно не хотите выслушать господина " полицеймейстера. Он вам рассказал бы, что верных; людей не так уж мало... II они х уже готовы. Ждут только знака и благословения. Все подготовлено, ш Азанчевский-Азанчеев и до этого знал, что «Комитету Защиты» удалось при-. я влечь в свою организацию несколько сотен «верных людей» из среды мелких торгов- I цев, извозчиков и подонков города. Ему были известны слова Токанаева, который „ клялся поднять на ноги всех татар Заисточья, если будет нужно защищать «закон и < порядок»... Но напуганный событиями последних дней губернатор не верил, что «Ко- >, нитет Защиты» может выступить. — Многого и не нужно делать, ваше высокопревосходительство, — начал ио- 5 лицеймсйстер, когда губернатор немногу успокоился. —• Припугнуть хорошенько нуж- но. Создадим обстановочку и давнем... А там, глядишь, и утихомирятся... Все уже го- тово — разрешите. Губернатор колебался. — Я не знаю, я ничего не понимаю! Я боюсь. — Чего же вам-то бояться? — спросил архиерей. —• Может произойти столкновение, начнется побоище... Кровь. Если бы не этот проклятый манифест, можно бы еще было рискнуть. Но манифест, высочайший манифест! На кого падет ответственность? На меня! Архиерей и полицеймейстер просидели у губернатора часа три, губернатор нер- вничал, жаловался, стонал, — определенного ответа они так и не дождались. — Что вы пристали к больному человеку? Я ничего не понимаю! У меня голо- ва; идет кругом... Неужели без м<еня нельзя об!ойтись? 'С ума, с ума все сошли!.. И я — тоже. Что вы хотите? Ну, попробуйте, попробуйте... Только я не беру на себя от- ветственности. Я ничего не знаю, ничего не хочу... Я больной человек. —• Товарищи, на улицах что-то неладное! — задыхаясь, проговорил Чижик, вбегая в помещение городского управления. — А что такое? — В чем дело? — Что случилось? Заседание прервали. Кинулись к окнам. Несколько человек — на улицу. Со стороны полицейского управления и Мещанской управы на Почтамтскую ули- цу двигалась тучей большая толпа. Толпу сопровождал колокольный звон и зловещий гул, рев. Впередп шло человек пятьдесят здоровенных мужиков, все они были в ко- ротких полушубках п красных пимах, шли без шапок и у всех в, руках были дубинки. Двое из них несли царский портрет и свирепо кричали: — Шапки долой! Долой шапки! Над толпой плыло трехцветное знамя, в толпе пели «Боже царя храни», пение прерывалось криками: — Шапки долой! — Бей жидов! — Прочь с дорога! — Бей! Николай и Леонов в это время находились в управе. В управе — недоумение, растерянность, испуг, суматоха. — Что это такое? — Кто они? — Что им нужно? Николай вскочил на стул и крикнул: — Товарищи, черная сотня идет! Сейчас начнутся погромы. К оружию, това= рищи!