Сибирские огни, 1930, № 10

— Что это там, хоронят, то ли кого? — с тревогой подумал Резнев и открыл дверь. Мать, сидя на кровати, опустила в ладони голову, покачиваясь из стороны в сто|хшу, выла. Увидев вошедшего Андрея, она вскочила и, грохнувшись ему на грудь, заго- лосила еще сильнее. — Да что ты? — испугался Резнев. — Что с тобой? О чем ты плачешь? — Ой, сыночек ты мой ми-илый! — вздрагивая, причитала мать. — Да по- терял тЫ родимого... ой... ой... ой. Резнев номинал волноваться. — Слушай, мама! — чуть не плакал Андрей, — да расскажи ты толком, что случилось? Но мать только сильнее разразилась плачем. Тогда он посадил ое на кровать и осмотрелся. На столе лежало письмо... В голову кольнула тревожная мысль! — Неужели с Петей что? Осторожно взял письмо... И вдруг глаза его расширились, точно он увидел чу- довище, а письмо как подстреленная птица выскользнуло из рук и упало на пол. С минуту он стоял, как статуя, потом схватился за голову, с силой ударил дверь, выбежал на улицу. * * * Очнулся Резнев только па другой день. -Но что же это такое? Он свдит за столом, много народу, на столе бутылки, стаканы... — Что это, свадьба? — потом мелькнуло в сознании. — А-а... это поминают Петю... Стой! А почему я не на работе? Разве у меня сегодня выходной? — Нет вы- годной послезавтра... Значит — прогул?! Вскочил, как сумасшедший и хотел бежать, но его схватили. —• Господи, — плакала мать, — вот и брат. Ему работа дороже брата. Утром седин кой-как удержали. — Успокойся кума, — звучит чей-то бас, — это он просто расстроился. Весь день прошел в угаре. — Ха, активист! Все они такие активисты, —— брызжа слюной, горячился Лапоть, — только другим нельзя, а им можно. — Да постой ты орать, — оборвал его Семенов, — может больной был, вот спросим; в обед. Никогда еще с таким нетерпением не ждала бригада обеда. Вчера Резнев сделал прогул. Почему? По какой причине? Эти вопросы каждый собирается задать бри- гадиру в обед. Одни деловито, затаенно думая, что прогул сделал он по уважительной причине. — Другие — Лапоть, Сашка — злорадно усмехаясь, радуются, что, вот, попал- ся активист. Наконец собрались после обеда. Как и всегда, лежа на верстаках курят, перекидываются незначительными сло- вами, но на лице каждого чувствуется напряженность. •Каждый украдкой, как бы стесняясь, взглядывает на бригадира, но как только тот поднимает на него свои глаза, быстро отворачивается. Резнев бледный, с синими кругами под глазами, стоит у ларя и, смотря в сто- рону, нервно крутит папироску. Прямой нос, с заострившимся концом, кажется стал еще тоньше, а на высоком с большими залысинами лбу катятся капли пота. Тихо...