Сибирские огни, 1930, № 1

— Хоть бы он мне присылал по пятерке! — вздыхает старушка Я обещаюсь передать этот неожиданный иск. В «комнате тов. Рыкова» — неизвестно кто живет. Мы лезем по своего рода шторм-траппу на второй этаж, ватагой. Хозяйка, с не менее литературной фамилией, гражданка Пермитина, свирепо молчит. — Ну чо смотреть? Комната. Я де^аю шаг к столу. Портрет Каутского, рукопись некоего исследования о рус- ской революции... — все ясно! Ссыльный меньшевик собирает кедровые орешки, а в свободное время ниспровергает в тетрадке большевиков. Всякому свое... Ватага ухо- дит, унося мальчишеский бездумный смех. Так и надо. Васыоган. Тым. Вах. Река набухает от притоков. После слияния с Иртышом Обь идет к северу прямыми и мощными плесами. Направо, впервые, поднимается холмис- тый берег — Велогорье. Становится холоднее. Люди постепенно приобретают какой-то более серьезный и боевой вид. Впереди — море. Обь в низовьях начинает делиться на рукава, образуя множество островов и проток, никем не исследованных и не нанесенных на карту. Пейзажи обских низовий почти неуловимы. Это огромные плоские мазки светлой зелени береговых болот, голу- боватые и охровые водяные дали, облака и похожие на облака, отделенные от горизонта и приподнятые рефракцией в небо, далекие мысы. Чтобы действительно завоевать эти дикие судоходные километры, тысячи кило- метров, Карская экспедиция должна иметь несколько перегрузочных баз. Одна из них организована в этом году на «Халас-пугре». До этого пункта уже ходил в июне «Сибкрайком»*). Название «Халас-пу- гор» произносится на все лады. Поэтически на- строенный корреспондент окрестил его (подлин- ный перевод с остяцко- го!) — островом чаек. Гидрограф, т. Богданов, проведший там все ле- то для выполнения карто- графических заданий Комсевернути, записал название со слов самих остяков, об'яснйвших, что «Халас-пугор» — значит кладбище, жили- ще мертвецов, место мертвых... Выяснилось, что здесь действительно находились многочислен- ные остяцкие гробницы, халмеры, реквизированные любителями этнографии. Через Халас-пугор лежит путь больших кочевок остяков — с отрогов Уральского хребта, где пасутся олени весной и летом, к зимним таежным угодьям. Глава остяцкого [юда, увидев лесные баржи, бараки, палатки «тундростроя», подошел к гидрографу: — Кто вам тут позволил селиться-то? Гидрограф объяснил, как умел, насчет советских законов о «своем» а «чужом». — Ну, — ответили остяки хором, — мы ничего. Хорошо будете жить — живите. „Халас-пугор" Киносибиръ *) Подробнее о первом рейсе Карской экспедиции по Оби см. «Сибирские Огни; № 5 (прим. ред.).