Сибирские огни, 1930, № 1

Пошли к фельдшеру, помазал, перевязал — и все как рукой сняло. Вот вам и скор- пионы. Это какой-то двуногий скорпион вам арапа заправлял. Он плюнул, повернулся и полез в свой угол. — Смотрите! Вон мост. Черные кружева повисли над рекой. Они сплетены из двухсот вагонов черного металла. Этот мост — самый большой из вновь возведенных мостов за последние годы. В старое время такие мосты строили по два года. Здесь же сказали: — Построим в год. Но слова своего не сдержали: построили в десять месяцев. Раньше дои Балхаша две недели надо было ехать, а сейчас через тридцать шесть часов даешь Лепсы! По обе стороны дороги раскинулась серая, как гранитные плиты, степь. Впе- реди — невысокая гряда фиолетовых гор. Там —• светлые озера. Вода колышется, хотя ветра нет, шевелится камыш. Воп и рельсы уходят в воду. Большое озеро рас- плескивается вправо, отрезает круглую сопку, небольшой холмик отделяется от земли и плывет в воздухе. Улетают минуты, а с ними и километры, незаметно исчезает большое озеро, по другую сторону дороги я вижу огромнейшие пространства, залитые водой. — Миражи. Степь играет воздушными озерами, перекидывая их от холма к холму'. Степь манит призрачной водой и обманчивыми камышами. Молодой казак, заведывающий одной из четырех красных юрт, угощал меня ку- мысом и тихо рассказывал: — Здесь я вырос. В той стороне — мой аул. Теперь кочую в Урджар: там наша красная юрта. Нас шесть человек: я, судья, фельдшер, женорганизатор, лик- видатор и один по справочной работе. Три месяца стоим на одном месте — кочуем на другое. Теперь Казакстап живет! Якши!*) — Он качнул головой, лицо его осветилось улыбкой. —• Турксиб шибко помогает нам — школ много открыл. Молодой казак рассказывал об открытии новых школ, о культурном росте и мо- лодых всходах казакской художественной литературы. Давно погасли миражи. В открытые окна ворвалась вечерняя прохлада. Поезд подходил к горам. В стороне от дороги показался аул. От аула на гнедом бегунце мчался к поезду широкоплечий казак. Вскоре он поровнялся с нашим вагоном, в окно ему крикнули: — Якши джигит!**). Он опустил поводья; степная лошадь скакала рядом с поездом. Мелькали жел- тые, как свечи, новые столбы: двадцать пять километров в час — хорошая скорость для новой дороги. • Казак то обгонял поезд, то отставал на километр, то снова появлялся против нашего окна. Так он проскакал тридцать километров, но густая шерсть лошади оста- валась сухой, только около седла появились призраки пота. — Якшп джигит! — сказали ему. — Лошадь якши? — спросил он. — Двенадцать верст с маленьким авто- мобилем рядом шел, инженер тоже сказал: «Лошадь якши». Двадцать пять червонцев заплатил. Первого мая байгу делал, тридцать лошадей было — первой пришла. По- дарки получал. Он повернул лошадь и поехал в домашнюю сторону. Теперь всей округе рас- скажет он о знаменитой байге с коломенским паровозом. Это останется для него луч- шим удостоверением хорошей резЕости гнедого бегунца. Темпело. Даже ближние горы стали фиолетовыми. Недалеко от дороги под- нялись дрофы и, растянувшись веревочкой, полетели к горам. Они летели низко, тя- жело взмахивали крыльями, точно груз какой-то тянул их к земле, они хотели, но пе *) Якши—хорошо. **) Хороший наездник.