Сибирские огни, 1929, № 6

ОГНЕННАЯ ЗЕМЛЯ В полдень раскаленное солнце катилось, как огромный, только-что выхваченный из горна небесным кузнецом, сверкавший искрами, огненный обод. В полдень млела, задыхаясь в густой испарине, томясь великим оплодотворенным чревом, земля. В полдень по опустевшей, точно вымершей Черновушке возвращался Селифон домой. Дом был пуст. Бабка Ненила, Дунька и даже Фроська были у открывающейся в этот день избы-читальни. Селифон сел на покривившуюся амбарную ступеньку. Лицо, плечи, босые ноги обжигало солнце. В голове, как мошкара перед дождем, кружились мысли. Сердце захлестывала тоска и злоба. Хотелось схватить в налитые звериной силой руки весь мир и трясти его бешеным трясом. У амбара на глаза попала метла. Селифон схватил метлу за длинный березовый черешок и широкими, точно на покосе, размахами стал мести ограду. Из-под метлы со свистом летели в стороны мелкие камешки, давно неметенный мусор. Над оградой занялся искрящийся на солнце столб пыли, а Селифон все скреб и скреб метлой, точно вместе с мусором хотеД он вымести из головы одолевшие его м лю ы . сл О и б . Н хв а ат с и ре л ди з н е е мл д ю во р р у а ка с м о и зл и о , бо к й ат ш ая в с ы ь рн п у о л н м е е й т , лу ка и к , л к о а ш к а п д о ь д , р к уб о л гд е а нн н ы а й, н у ее пал нав н а а ли зе т м ся неистовый «катун», захлебывался в стоне: — Маринушка... Маа-ринушка. Земля была горяча, упруга и кругла, как чрево Ларины в памятную па всю жизнь ночь. Конец первой книги.