Сибирские огни, 1929, № 5

незначительными поранениями. Но от подобных случайностей не застрахован ни один водник, несмотря ни на какие меры охраны труда. Мы играли в шахматы в кают-компании, когда колокол на баке зябил по­ жарную тревогу. В мгновение, мы очутились на самой верхней палубе, на штур­ манском мостике, где стоят пожарные ведра. На правом борту уже привинчивали к кранам рукава. Первой мыслью было: — Горит «Сибкрайком», лучшее судно Сибири, несущее на себе около 400 тонн нефти. Какой грандиозный костер получится, если вспыхнет это морс нефти! Но нигде не появлялось предательской струйки дыма. Мы поняли, что это испытание. Взволнованные люди, повыскакивавшие на палубу из всех помещений, кто 'в чем был, схватились за работу весело я облегченно. Через две минуты шесть брандсбойтов били мощными струями через борт в ро&у. Крестьяне прибрежной деревушки изумленно глазели на веселых молодцов, яростно поливающих водную дорогу. А мы работали с ожесточением, вознаграждая себя за свирепую минуту смертельного волнения. Пожар на теплоходе, снабженном всеми противопожарными приспособле­ ниями, посредине реки— не так страшен, как перекаты, предательски скрытые под желтой волной Оби. «Сибкрайком» имеет осадку в 2 метра 50 сантиметров. Лихте­ ра, приспособленные для иолуморского плавания по Обской губе, тоже сидят глу­ боко. Карская возит ценный импортно-экспортный груз, который нельзя подвергать опасности погибнуть на неверных обских перекатах. Поэтому-т!о и платит Комсе- веропути низовым лоцманам больше тысячи рублей за тр|и-четыре месяца работы в году. Поэтому-то и не спят ночи наш старый капитан, Григорий Семенович Де­ мидов, тридцать лет кромсавший Волгу и сибирские реви, и старпом— огромный, добродушный, всегда спокойный человек, которого зовут именем древних римских императоров,— Клавдий, а «кличут» чисто по-русски— Петрович. Когда этот великан стоит на командирском мостике в своем брезентовом ту­ лупа и в шляпе с широчайшими нолями, теплоходакие зеваки могут спать спокойно. 111. ВЕЧЕРА НА «СИБКРАЙКОМЕ» По вечерам, когда в штурвальном рубке поблескивают освещенные изнутри приборы управления, в кают-компании за самоваром собирается все небольшое об­ щество «Сибкрайкома». Под журчание тоненькой струйки воды тянутся лениво медленные разговоры. Нельзя сказать, что мы отрезаны от культурного мира. Каждое утро мы чи­ таем телеграммы Таос. Через час после приема их по радио у входа, в кубрик вы­ вешивается радио-бюллетень. По вечерам снова гудит мощный мотор нашей радио­ станции, и радист, человек со странной фамилией— Сарапу, эстонец, с лицом, осве­ женным чистыми ветрами севера, выстукивает свои кабаллжтические знаки. — Ну, запел наш колдун!— говорят тогда в кают-компании. Невозможно точно передать чувство, с каким слушаешь работу радио-стая- ции .1 Мотор гудит ровно и гулко. Гул его похож на звон пропеллера аэроплана. Чув­ ствуется в нем огромная, сжатая сила. Радио на дальнем севере— повелитель «всей вселенной». Остановись мотор, и мирный речной теплоход мгновенно превратится в затерянное суднишко без ушей и глаз. Вокруг— океан тайги, до ближайшей радиостанции нужно шлепать 500 километров.