Сибирские огни, 1929, № 5

Не от нас сказано—дерево листом красно. Верно ли я думаю, нет ли?— и, не дожи­ даясь ответа, торопился высказать то, что мучило «го давно- — Отсудова, значит, мудро надо, с евангельем -и с прочим от артели ихнай Rpyi'bio, неаоропъю повернуть- Старик к самому уху Амоса приблизил бор-оду, и борода запрыгала быстро­ быстро по плечу попа. Автом Пежшг слушал внимательно и одобрительно тонвал го­ ловой. — А я не это же ли говорю— бить их, сукиных сынок, и огнш жечь. — Горе тебе соб-лазнивый единого от малых сих,— не выдержал A ibtom и свер­ кнул глазами. Дверь моленной овришнула и на пороге остаиавилаюь Фроська с поадреневшим еще более ют загара курносым лицом. —• Я за сарафаном, батя,—ройке осмелилаюь она. 'Амос Жарпыч метнул на лее из-под густьгх брюшей, и она шмыгнула Обратно за дверь- —• Думайте, старички, делайте во «дау имени воюподня, на все благословляю, за все молитыся стану, а пуще всего за шатающимися смотрите и о жене Майдане и -о 'знамени повествуйте. Поп Амос встал перед образами, встали и Автом Поликарпыч и Мосей Анку- ДИНЬГЧ- — О 'будте же вы прокляты, погубившие веру христианскую, лукавые ншр~ меры, побивающие голени церковные, и да снизайдет на главу вашу огонь и месть. Mo-сер Анкудиныч шевелил губами. Стоявший задумчиво Автом Пежин тряхнул волосами и (брякнул: — Дожжички прошли, палпеничка у сукиных сынов пыхтит да лезет, в пояс вымахала. Пусь, оусь сожнут, пусь в клади еклидут,— Автом потряс огромным воло­ сатым кулаком. С икон 'смотрели на стоявших строгие пергаментные лики угодников. А Р Т Е Л Ь ВОЮ ЕТ Ранними росньгми утрами по лугам звенели косы и девичьи песни. Косить в росу легко и радостно- Мягко, как по капусте, плывут острые косы. 'Покорно никнет под широкими взмахами зеленое море. В дымчатом серебре росы горбится луг, волнится («йеной рябью валов, щетинятся прокосы короткой, точно -подстриженной, кошениной. Спорят с небом голубизной эмали обкошенные -со всех сторон, славно раздетые, луго­ вые озерки и родники. В 'белой холщовой рубахе, с расстегнутьш воротом, с ивовым эбодком на голове, чтоб не лезли волосы в глаза, -косит свой пай Атоинф Овечкин. А на паю трава по грудь, да густая, косы не протянешь, а уж мягка, как чай, все больше визи.ть да пырей- — Луг коси до Петрова дня,— что взмах, то куль овса, а уж после, что воз— то куль дерьма. Рано приехал на покос Акинф. Только стадо зориться, отбил косу и пошел чер­ тить. Прокос гонит— -сажень в полукружье, но прокосу на тройке проедешь, а один, снарины нет. Жена дома— на сносях ходит. — На солнцезакате сама бы тебе косьба, а тут домой надо, тово и гляди ночью у бабы обручи спадут. Уже накосился вволю Акинф, уже росу обдувать стало и солнце обошлось в небе, как, звеня шестеренками и посверкивая на солнце лалшвой краской, щтевли артельщики сенокосилку. Акияфу хотелось подойти и посмотреть, как они пустят в ход машину по татей густой траве, но ладо было косить, и он удержался-. — А у артельщиков поют, известно: артель воюет— один горюет. Плюнул на залощенные от косьевдща ладони и взмахнул кос-ой.