Сибирские огни, 1929, № 5

Он их не скааал тогда Каргину. Он осторожно освободил свою руку и холодно проговорил, отводя взгляд: — Голова у меня болит... плохо спал сегодня. Каргин улыбнулся ослепительно, огромно, потом сгас и приготовился слу­ шать дальше доклад. Больше- такие разговоры не возобновлялись. Сейчас, не глядя, Пичугин почти физически ощущал присутствие Каргина в неподвижном ряду президиума. Казалось, что кипяток льется ему на щеку, обра­ щенную к столу. Во рту страшно зудило покурить. Но выйти было неудобно. К ораторскому месту вышел старик. Толстой щукой висела на груди борода. Вот щука стала хлестаться и бить хвостом по серьмяге. Старик, с усилием превоз­ могая беззубье, начал выстругивать ятные слова, — Утеря времени, граждане. Раз в год сюды приезжаем послухать. К такем докладам претензию имеем. Давеча убили полдни на Чибирленов и тому подобное. — По существу, по существу, дедушка, — осторожно улыбнулся Булыгин. — Я по шуществу, по ему самому,— осердился дед. — ...На Чибирленов и тому подобное. А наш председатель избиркома Ничуж- кин гражданин,— тут старик повернулся всей доской туловища к Пичугину, отчего голос его, как из бочки, гулко ударил инструктору в ухо,— ...на что нам такой ба­ рин? Сидит, ж попова невеста, Пичугин слышит и не верит. Это сон? Или метель шуршит теплой пряжей о бревна избы? Кости наполняются необыкновенной легкостью и пустотой. Кипя­ ток перестает литься на упругую щелу. На нее веет снеговым холодком. Пичугин ловит краем глаза сплошной беловатый клинок лица секретаря уко- ма, наклоненный над блок-нотом, и слышит острый царапающий шорох карандаша. «Ну, что ж? тем лучше»,— тягуче оттаивает внутри у Пичугина, — «тем лучше... теперь уж поговорим, наверняка. Теперь не миновать... Тем лучше... тем лучше... тем лучше», — бессмысленно повторяет кто-то внутри. Дед давно кончил и ушел на место, растаял. Заседание продолжалось, словно не произошло ничего небывалого. Но Пичугин уже не слышал оставшихся двух ора­ торов. В сплошном шуме перерыва особенно ядрено гудел один людской островок. В плотном кольце темных и пегих голов жмурилось усталое лицо Каргина. — Баили, ты вовсе не приедешь. Забыл, дескать, нас. А у меня до тебя дело. — Товарищ Каргин, слышь? у нас машинное товарищество. Работа куда те­ бе. Трактор приобрели. Помнишь, аль нет собрание у нас делал? Дак мы вплотную теперь. II Семена и Доника —- бедняков втянули, — говорит шепелявый голос. Бледно-солнечный ершик тонко стоит над коротеньким загорелым лбом. А рядом Федя радостно сверлит глазами закопченное загаром, такое похожее на него, лицо. — Один брат по ученой части пошел, — хлопает Федю кто-то по плечу, — а другой у нас, в Куркулях, сыцеализм строит. Он у нас, это верно, первый за ар­ тели стоит, как сознательный середняк. — На многополье я перешел, — высовывается маленький мужичок, — как присоветуешь, товарищ Каргин, американскими али как?.. — Молодец, — произносит Каргин негромко и мягко, обнажает зубы и бла­ женно щурится на говорящего, — на многополье, значит, перешел? Ну, ну... Втя­ нули, говоришь? — не перестает тлеть улыбкой бледное лицо. П от этой улыбки твердеет спокойствие и уверенность у мужиков. «Ровно за свое радуется».