Сибирские огни, 1929, № 5

А потом Пичугин видел, как металась разоренной медведицей огромная Мат­ виенко, когда Зима уменьшал вдвое и втрое голоса за крепильщиков на своей поло­ вине. — Тры,— неизменно кричал он, быстро отворачиваясь от поднятых рук,— у меня тры. — Та што ты Яфия,— укоризненно повторял тот же невидимый голос, и сле­ зы слышались в этом понимающем голосе,— чи ж так можно, Яфи-им!.. —• Зменять местами. — Зменя-ать!— визгом голосили бабы у притолоки. II опять, разевая лохмотья, Зима шаркал на другую половину избы, и опять, повернувшись спиной к лесу набухающих рук, зло кричал. —• Тры! У меня знова тры! И детски невинными глазами смотрел прямо в сердце Пичугину, словно гово­ рил: «Ведь ты знаешь, почему я так делаю. Ты-то нам должен помочь». В блок-ноте у Пичугина выстроились столбцом имена. Около них черные значки цифр. И по этим безмолвным значкам Пичугин безошибочно читает судьбу Потуловки. Он 'сравнивает со списком, присланным в волость, и видит: в совет опять проходят зажиточные. Среди них сиротливо приютилось только одно новое имя «Зубок»... А самая крупная цифра голосов— около Якова Матвиенки. Но где же он? Его нет на собрании. Ах, да... этот дьявольский старик с от­ вислыми усами— ведь это отец. Вот он сидит липким студнем и в стеклянных выпя­ ченных глазах жадности, и наглость, и сила. Пичугин чувствует, как невидимые враждебные нити стягиваются в этим стеклянным глазам из разных точек избы и цепко захлестываются там в ткань пау­ тины. Собрание... ночное собрание, —- вспоминает Пичугин шоиот Зимы, — ага, вот у кого было ночное собрание. —- Кого выберете председателем?— стараясь быть спокойным, спрашивает Пичугин. — Зубка Ивана!— кричит Навел Сыч, приветствая на коротких ногах, и пя­ лится упрямой картофелиной головы. — Ивана Зубва,— кричат Зима, Пеечан, Дубина. — Зу-убка-а-а? Ха-ха-ха-ха! - —- Подивитеся, люди добрые, председа-ха-ха-ха-ха! Зубок привстал на коленях. Ветер обиды раздирает его лицо. Он просит слова. — Я вполне могу за председателя. Я не отказываюсь от работы... как мы завсегда должны... — Ха-ха-ха,— визжат бабы,— председа...ах-ха-ха-ха-ха... Когда- все было кончено, опустела изба, в низкое окошко Пичугин увидел, как. по степям шел Яков Матвиенко. Заходящее солнце зажигало необычайным огнем его коротенький апельсино­ вый полушубок. Мат'виенко шел размашисто и не спеша, как оперный воевода, уто­ пая в выдуманных снегах. II казалось: шел не он, а медленно сунулась под ним осле­ пительная снежная глыба... Мягко тукнула дверь. Матвиенко вошел в избу. — Здравствуйте,— сказал оп. Никто не ответил. — Ну, что, кончили?— просто спросил Матвиенко, садясь на край лавки. — Кончили,— ответил Пичугин, взглянув врестьяннну прямо в лицо.