Сибирские огни, 1929, № 5

— Матушка, пресвята влвдьгчмца, спаси, сохрани, заступница усердная,— задыхаясь и плача, она вела его по жнивниву в пылавшим кладям. Ла ярко освещенном лице Хритиньи, в отблеске пламени горели диким безу­ мием выпученные глаза. К кладям подойти было нельзя. Выхваченные жаром и кру­ тившиеся над пожарищем вихрем горящие снопы взметывало высоко в небо. Снопы, описав искристую дугу, падали на насохший как порох жнивник. Жиивник тотчас же вспыхивал и пламя, подхваченное ветром, разбегалось вширь, с треском рвалось вперед. Люди, суетившиеся вокруг гумна артельщиков, с крикам бросились к своим .кладям. Бабы подняли крив и вой- Дмитрии и Хритинья сели около безмтавио смот­ ревши на огонь Герасима и Станислава Матвеича. В деревне на штатше «то-то ударил .в набат. Тревожные удары колокола, треск пожирающего клади огня, багровое зарево от широкого кольца, убегающего все дальше и дальше по жнивниву, пламени, беспомощно мечущиеся у своих гумен обе­ зумевшие люди, все это сплелось в один жуткий огненный клубов. —■ Смотри, смотри, Акинфова загорелась. Свищевым перекинуло— ле едобро- вать нашим. — Матушка заступница усердная-. — 'Опалиаваи купина... на богоотступников. Мимо стоя1вших артельщиков валил и растекался по полю народ. Огонь уже за­ хватил несколько десятин в ширину и, подгоняемый усиливающимся ветром, безудерж- -но рвался вперед. Уже в трех местах сразу тонкое живое пламя горевшего жнивнива густо и исступленно крутилось на опоясанных новых гумнах- Тревожные удары коло­ кола все падали и падали в черную муть ночи над Черновуникой, врывались в шум и треск, стоявший над багровой еланью. На утро кровавое взошло солнце. Долго оно не могло пробиться сквозь дымовую мглу, долго над Черновушвой, над горами, лесом покрытыми, висела густая пелена копоти, долго пахло гарыо. Пожар, начавшийся с артельного гумна, разлился, как воды, вышедшие из бе­ регов. Огонь слизал большую половину елани с подветренной стороны, уничтожил клади на гумне Акшфа Овечкина, Свищевых, одну кладушку Виринеи Мироивхи, уже обмолоченный, но не провеенный хлеб на гумне у хлопотливого, ночи не опавшего Аверьяна Троетлазова. С горевших полос огонь перекинулся па тайгу, на наготовленные к зиме полен­ ницы дров и по лесу ®о страшной силой разросся в ширину от елани до речки К-ру- тишви, в глубину .же огонь ушел .неизвестно куда- Сколько погорело лес?, пасек, стогов сена— стало выясняться только в это скорбное, серое, остро пашущее гарью, утро. Народ, за ночь выбившийся из сил в бесплодных попытках остановить пожарище, только перед утрем с разных концов возвращался в Черновушку- В одну ночь огонь по достаткам сравнял многих зажиточных и богатых черну- шаиских пчеловодов с ячешпнивами. До тла сгорела пасека Акинфа Овечкина. У ар­ тельщиков, кроме хлеба, сгорели заготовленные двести хлыстов лесу и десять звеньев пасечной городьбы. Пасека уцелела только благодаря речке Крутишке, задержав­ шей огненный ноток. У Кирилла Ляпунова под метелку сгорели заимка и пасека, на­ ходившиеся в двенадцати верстая от Черновушки; целиком сгорела большая абаддуве­ ская пасека, невыделенные пчелы Селифона, Дуньки и Ненилы Самоховны. Ездашпие проведать дальние заимки и пасеки чернушане, возвращаясь домой утром, наткнулись недалеко от кромки тайги на обгоревший труп человека- Подняли крик. Прибежали в деревню- Повалил народ от мала до велика. Обго­ ревшего, уткнувшегося ничком в землю, о полопавшейся кожей на спине, с обгорев­ шими волосами на голове, с затлевшими обутвами, повернули лицом вверху. Толпа ахнула, — Лилегуипва!