Сибирские огни, 1929, № 5

жажда машинизации, требующая сотни тысяч машин для обработки своей неог­ лядной вековой шири, заставляют чита­ теля чутко прислушиваться к каждому слову хорошо поданного очерка. Эти степи пока еще — капризная сти­ хия. Пока еще степь диктует человеку свою волю и заставляет его приспособ­ ляться к условиям, поставленным ею. Состояние урожаев в большой степе­ ни зависит от количества дождей и го­ рячих ветров—«суховеев», дующих с раскаленных восточных песков. Но тем более ярко на этом фоне выри­ совывается всепобеждающая мощь со­ циалистических начинаний. Только об’- единенным дружным натиском человек может заставить степь родить регуляр­ но, богато. Здесь свое решающее слово должны сказать совхозы и колхозы. Эти социалистические зерна слишком молоды в сравнении с многолетним воз­ растом степей. Много незааоеванного в степях. Они бедны водной энергией, топливом. А ме­ жду тем, каждую осень степь полыхает заревами «южных сияний» от сжигания ежегодных десяти миллионов тонн соло­ мы. Эта солома могла бы служить хоро­ шим источником энергии для питания электростанций и мощных двигателей. Для этой цели солому следует подвер­ гать особой обработке, как это делается в Германии. «Немцы весьма искусно де­ лают бригеты из разных сортов соломы. Соломенные бригеты дают возможность, вместо рыхлой, нетранспортабельной со­ ломы, иметь плотный, грузоемкий и удобный для обращения продукт. Такая переработка может сообщить соломе, как топливу, самое широкое примене­ ние». Сейчас топливо очень дор->го. Его привозят издалека. Воду в степях при­ ходится завоевывать. Многие реки, как, например, Кума, из года в год постепенно высыхают. Сейчас ведутся большие канализационные ра­ боты. «Никогда еще степь не видела такой работы. Она существовала целые геоло­ гические эпохи. Была морским дном, была песчаной пустыней, потом стала богатой травяной плодородной степью. Готовилась снова после смерти реки стать пустыней. И вот увидела она ны­ не, впервые за много тысячелетий, не подневольный, не эксплоатируемый, а сво­ бодный труд, уважаемый, ценимый, обе­ регаемый. И этот труд рождает на месте старой отжившей реки новую реку—ка­ нал. Страна никогда не станет пустыней. Она превратится в богатейшую плодород­ ную житницу. Пролетарская революция в стране мертвых рек оказалаг,. сильнее геологии». Так постепенно, шаг за шагом, человек диктует степям свою волю. В книге большое внимание уделено достижениям концессий, оборудованным по последнему слову техники. Концес­ сионеры сумели в самых засушливых местах привить китайское бобовое ра­ стение сою, которое хорошо акклимати­ зировалось и дает обильные урожаи. Возможно, что соя, благодаря своим ценным, многосторонним качествам, бу­ дет играть доминирующую роль среди всех культур, разводимых в настоящее время. Книга дает много ценных сведений из области сельского хозяйства и колхоз­ ного сртоительства. Если не считать не­ которых стилистических недос, атков, ув­ лечения автора, подчас, незначительными мелочами, и ряд неудачных лирических отступлений, портящих стиль очерка, книгу можно назвать хорошей и заслу­ живающей рекомендации всем сельским и городским библиотекам. Издана книга хорошо. Иллюстрации отчетливы, шрифт ясный. >. вг. Бер. О. И. К. Капица.—Детский фольклор— Песни, потешки, дразнилки, сказки игры. Изучение. Собирание. Обзор материала. «Прибой». Ленинград — «Детский фольклор»—явление всем из­ вестное: кто в детстве не «считался» в игре? Кто не слушал сказку? Однако, лишь в недавние годы стало предметом научного изучения это «творчество взро­ слых для детей и творчество самих де­ тей». Детский фольклор включает в себя песню, сказку, игру, пословицу, загово­ ры, обряды и пр. и по. Научное и педа­ гогическое значение этой необ’ятиой об­ ласти народного творчества огромно. Здесь происходит первая творческая встреча ребенка с миром природы, чело­ века и с самим собой: от первого слова только шаг к зачатку творческого обра­ за, к стиху, к тому или иному элементу искусства. С другой стороны, в область детского фольклора оседает творчество взрослых: оставленный обряд, выветрив­ шийся заговор, превзойденная сознанием повесть о животных оседают в мир де­ тей и там живут еще столетия, как игра, приговорок, сказка. «Век нынешний и век минувший» нигде так близко не встре­ чаются, как в детском фольклоре. Доста­ точно привести один пример. В одной пе­ сенке, которая широко распространена и как колыбельная, и как считалка, и как игра, спрашивается: