Сибирские огни, 1929, № 5

ночного собрания, мы с Дюнг-Эйром з а ­ мечали прижавшиеся к стене скорчен­ ные фигуры кули, заснувших вечным сном. Легкая полотняная одежда не смо­ гла защитить их от холода и стала их саваном. Их лица выражали муки голо­ да. А ведь это были труженики, их мус­ кулы не прятались ни от какой работы, они искали ее и все же не смогли избе­ жать страшного конца! Только в том обществе, где кучка за ­ хватчиков поработила народ и живет за- счет его труда, могут умирать такой бес­ славной смертью трудящиеся». Рисунки в книге подобраны, очевидно, с целью иллюстрировать китайский быт, но они мало увязаны с текстом. Мих. Доронин П. Логинов—Лесняк. «Боги на ко­ страх», изд. «Молодая Гвардия». 1929 г., ; 4000 экз., стр. 184, 1 р. 10 к., перепл. 20 к. Странная, непонятная и недодуманная история... Не то запоздалая отрыжка за ­ бытого Арцыбашевского «Санина», роб­ кая проповедь любострастия, в которой фигурирует и «богатое тело Симы» (стр. 165), и «стройные, красивые ноги Агафьи» (стр. 159), и комсомолец, играю­ щий на свирели (!!!)• — «играл я там на сви­ рели, гонялся за девицами, и когда при­ шла женщина, согрешил с ней. А ты и эту радость отнял у меня» (стр. 145), и «вечерний заслуженный отдых — пере­ кличка мужской половины с женской» (стр. 148) и со смаком описано несколь­ ко сладострастных сцен—«и никакого тут нет греха» (стр. 1Ы). Не то анекдот о подлежащих чистке членах партии. По­ сле 12-ти летнего отсутствия в свою де­ ревню возвращается аскетически настро­ енный «коммунист» Андрей Смуров и по­ сле полного бездействия в качестве пред- вика основывает в бывшем поместьи «Костры»—с.-х. коммуну. «Я должен», го­ ворит Смуров, «своей жизнью и своими делами показать им пример. Надо под­ няться выше их всех. Пусть услышат они мой голос, обличительный и зовущий» (стр. 34); — «Что? Бог крепко сидит в народе? Так, по-вашему? А почему это так. Потому что мы сами не хотим быть, как боги» (стр. 53); «Если нет у нас ма­ териального богатства, то должны мы заменить его внутренней силой» (стр. 62); «Чей бог дольше удержится—больше­ вистский или православный?» (стр. 99), «Пусть этого нет в программе коммуни­ стической партии, но зато свет будет от­ туда» (стр. 109); «Старые боги умерли. Коммунизм—наша новая религия» (стра­ ница 120). В коммуне Смуров собирается жить, «как бог» и намерен «выращивать нового человека» (стр. 139). В коммуну вступают все деревенские коммунисты, кроме Яши Малинкина, типа положитель­ ного, у которого «круглое, тупоносое, скуластое лицо» (стр. 12), который со вкусом и весело живет с Симой, дельно и весело работает и правильно замечает: «Какая от того радость народу, что вы там спасаться задумали в своем мона­ стыре» (стр. 99). Члены коммуны и чле­ ны ВКП(б) (?!)—зав. земотделом вика Сычев и милиционер Евстратов говорят о себе: «Постой? Мы кто? Мы—коммуни­ сты. Разве мы что-нибудь плохое сдела­ ли людям? Ну, выпиваем, ну, взятки бе­ рем. Ну, словом, святошами быть не хо­ тим, а дело все ж справляем» (стр. 26!!). О другой парочке «коммунистов»—Лыж- кине и Парфенове—сам автор сообщает, что вступили они в партию «под веселую руку» (стр. 79), а «потом попривыкли, хо­ дили оба в ячейку, получили там азбуку коммунизма», но, почитав ее, выпивали на крестинах и перед вступлением в ком­ муну безнаказанно сожгли свои дворы и получили страховую премию. Новый предвик Корнеев, тип, так сказать, тоже якобы положительный, мягко выговари­ вает Смурову: «Друг мой! Ведь мы же с тобой коммунисты... Прошли там марк­ сизм и разную экономию... Не могу тебя никак понять. Но мешать тебе не стану. Валяй, действуй, только, знаешь, не фаб­ рикуй мощей—не годятся для этого твои коммунисты, хоть, правда, и здорово пропитались они спиртом» (139). Из по­ добной «коммуны» ничего, понятно, не выходит... Невнятную контрреволюционно-религи­ озную пропаганду ведет тут же невысе- ленный почему-то бывший владелец «Ко­ стров», помещик Тихон Филатыч, кото­ рого не трогает Смуров, но советует ис­ требить милиционер Евстратов (54), сла- дострастничает поп Сергей, млеет комсо- молец-«пастушок» Степа Курочкин, ис­ кушаемый б. возлюбленной Смурова Агафьей, которую Смуров, прижив неко­ гда с ней ребенка, не желает даже узна­ вать и т. д., и т. д., но деревни, советской живой деревни в книжке нет и помину, и что хотел сказать автор—неясно. Финал сделан по рецепту—дурно поня­ тому—О. Генри: коммуну заселяют ба т ­ раки и батрачки, среди них Агафья, со­ шедшаяся, наконец, со Степой (—«и ни­ какого тут нет греха!»), а Смуров уез­ жает в город, где при освидетельствова­ нии его медицинской комиссией, оказы­ вается, что он... душевно расстроен и ну­ ждается в длительной поправке. Одним словом, чтобы свести концы с концами, автору пришлось свести с ума своего ге­ роя, после подробного, на 184 стр. изло­ жения его «идей». Стоило ли в таком слу­ чае писать эту книжку, а тем паче—изда­ вать ее?! А. М.