Сибирские огни, 1929, № 5

Встречаются и другие «изобретения»: «она имела гражданские обязанности» (стр. 9 — вместо общественные); «в тех руках, что нужно» (стр. 16); «здесь име­ ли место нервы» (31); «без десяти в семь» (246); «он уехал в Нью-Йорк по поводу заказа» (стр. 274) и т. п. Ленинградская переводчица плохо раз­ бирается в, казалось бы, общепринятых и общеизвестных терминах и понятиях и пишет М о н а могла найти другой аль­ тернативы к той фразе, которая» (стр. 24 —при чем тут альтернатива?! Почему бы изд-ву «Мысль», выпускающему, главным образом, переводную литературу, не при­ обрести для своих переводчиков и редак­ торов, если таковые имеются, хотя бы словарик, вроде «10.000 иностранных слов»? Тогда бы, может быть, Елена Юст разобралась в смысле слов «интеллигент­ ный», «интеллектуальный» и «гумани­ тарный» и не писала бы: «ведь собаки очень гуманитарные создания» (стр. 161); или «она жила интеллигентной практиче­ ской жизнью» (стр. 266); или «Эвелина засмеялась своим очаровательным интел­ лигентным смехом» (стр. 144). — Что все это значит и почему советский читатель должен все это читать?! Не зная и не понимая очень многих слов не только по- английски, но и по-русски, Елена Юст пе­ реводит: «принцип был основательный» (стр. 164); а в примечаниях даже раз’яс- няет, что «гедонизм — наслаждение жизнью» (стр. 259); а «евгеника — наука о рождении здорового потомства» (стр. 145). Очевидно, Елена Юст считает, что женщины, рожающие «здоровое по­ томство» без прохождения кудса этой «науки» — действуют, так сказать, само­ учкой... И эта галиматья предподносится под видом образца западно-европейской литературы! Совсем слабо владеет эта переводчица и английским языком. Так, брошюра име­ нуется у нее памфлетом (стр. 12); «доба­ вочная небольшая сумма денег нам не помешает» переводится — «мы могли бы прекрасно обойтись без лишней неболь­ шой суммы денег» (стр. 16); небрежно приготовленные обеды именуются «эскиз­ ными» обедами, которые могли бы «с ус­ пехом фигурировать в юмористических журналах» (стр. 42). Нежнейшее английское слово cbrlinq милый, дорогой, любимый, Елена Юст пе­ реводит «дорогуша» («о, дорогуша мой, дорогуша» (стр. 128); «во всяком случае, вы — дорогуша из дорогуш» (142); «ах, ты мой бедный, старый дорогуша» (стр. 241). Французское выражение pauvre diable — бедняк — «дорогуша» Елена Юст переводит дословно «бедный дья­ вол» (стр. 169). Если ко всему этому прибавить еще неуклюжесть и невыносимую банальность языка, то картина «изящной» литерату­ ры будет полной. Так, Елена Юст пи­ шет: «Потому что — глядь! — то, что предсказал Лука, оказалось верным» (стр. 28) или «тонкая, стройная стояла она перед ним, сияя красотой юной брю­ нетки» (стр. 87); или «самая очарователь­ ная фея из мира волшебных сказок» (133); «он ел в святом молчании» (137); «только в музыке темная душа этого че­ ловека находила примирение с вечными гармониями существования» (стр. 179); или «вы ярким пламенем озарили мрак моей одинокой жизни и зажгли во мне что-то» (266). Значительно сдержаннее насчет «красот» В. Быховская и Л. Шпи­ гель, из работы которых можно Указать: «его брак был заключен высоко в небе­ сах» (10); или «комната носила приятный отпечаток художественного творчества» (стр. 225) — в их переводе этот «прият­ ный» и, прибавив:, необходимый «отпеча­ ток» чувствуется мало, но нет царапаю­ щих нервы пошлостей. Все же траге­ дию Шекспира «Тит Андроник» не сле­ дует называть «Ти^ус Андроникус» (стр. 26), так, как имя самого герря «Тео- филус» по-английски они переводят Тео­ филь и, если бы в каком-нибудь фран­ цузском романе им встретился Иоанн Грозный, они бы назвали его именно так, а не «Жан Ужасный», Германию они на­ зывают Германией, а не «Джермэни» и т. д. и т. д. Судьба этого романа Локка, взятого только как пример постановки у нас пе­ реводческого дела, весьма показательна. Каждая новая книжка ходкого иностран­ ного писателя лихорадочно спешно из­ дается каким-нибудь частником в безгра­ мотнейшем переводе, никогда бы не рис­ кнувшим выпустить ее в свет, будь она не переводной, главное — марка Локка, и с рук сойдет, все прочитает досужий читатель. Некий остроумный человек о дорево­ люционных юристах говорил: кто не знает гражданского права — тот крими­ налист; кто не знает уголовного права — цивилист; кто не знает ни того, ни дру­ гого—правовед. При чтении переводов, подобных «Счастью Теофиля» в издании «Мысли», думается: многие наши «пере­ водчики» искренне убеждены, чго кто не знает русского языка, тот уже может быть русским писателем, а кто не знает еще и иностранных языков—тот перевод­ чик... Много писалось уже о возмутительном качестве переводов, печатаемых некото­ рыми нашими частными, а иногда и не только частными, издательствами, но по­ ложение все еще не изменилось. Десятки возмутительных книжек переводной