Сибирские огни, 1929, № 4

Широкий жест (Продолжение). ГЛАВА ПЯТАЯ . 1 . Кабинет директора переполнен. Пропахшие дрождями рабочие жмутся к двери, поглядывают посоловелыми гла­ зами и стараются остаться незамеченными. Только >один Олейников держит себя независимо, Почти вызывающе.. Он сидит боком, опершись локтем на левое колено, и смотрит в пол. Сам директор, светлый, бритоголовый и немного праздничный, сидит в кресле, положив руки на подлокотники. Крупная голова держится прямо. Острое пенсне сколь­ зит по записной книжке, тоненький карандашик отмечает присутствующих. Против него па коротком диванчике представитель местхоза, член Губотдела союза пищевиков и Николай Иванович— все маленькие, лысенькие, незаметные. К столу проталкивается громадный, как бегемот, дрождевой мастер, молча по­ дает директору потную руку и 'садится на стул. Стул трещит, подается назад. Из передней слышится голос Макарова. Он уже выспался, причесался, одет в тугую куртку и брюки «клеш». Он выглядит деловым парнем, каких можно видеть устанавливающими порядок в очередях, на паромных переправах, на массовых зре­ лищах. Эти люди раньше всех замечают непорядки, вмешиваются в чужие дела, первыми бросаются тушить пожар или спасать утопленника, водят сослуживцев на манифеста­ м и , говорят речи, втискиваются в уличные происшествия, а иногда и сами скандалят буйно и неподражаем». Их также называют активистами. — Приходам мы с Семкой Буденным, он и говорит: — Разве ты его знаешь? — Кого? Семку-то? Будешого-то? Да мы с ним в Приморском драгунском всю действительную вместе отбахали. И, прикрывая ладонью рот, Макаров рассказывает, где он был с Буденным. Директор подымается и перехватывает встречные взгляды, улыбки, шопотки. Олейников поправляется на скамье, Макаров умолкает. Взгляды, как ночные электри­ ческие фонарики, впиваются в директора, следят за ним и, куда бы он ш двинулся, на что бы ни обратил внимание, они перебрасываются следом за ним и ждут дальнейших Действий директора. Откуда-то снизу доносится острый режущий крик и мешает говорить.