Сибирские огни, 1929, № 4

— Сюда... Сюда, товарищ заместитель! Мы не узнали вас... — Да и как узнать!— согласился тот.— Можно оказать, я тоже вас не узнал. Он с комической растерянностью развел руками. — Григорий Васильевич!—- — Я! Я!— живо обернулся мужичонво. Озабоченность стянула его сухой, то­ щий рот. Высокий, худощавый, очкастый человек с малокровными губами и шрамом на ще­ ке проносится по комнате и полы легкого пальто его вьются за ним, как подшибленные крылья птицы. Вновь из уст в уста прыгает переклик: — Сам! Сам! Тсс! Как, по команде, 'сгибаются спины я багровеют складки на затылках.—Здрасс!.. Товарищ Невзоров! Здрасс!..—шелестит по канцелярии. Он бежит прямо к мужичонке. Берет его под руку и что-то говорит, говорит... Но в ушах, будто, пробка. Не слышно, ничего не поймешь. Павлу Павловичу даже по­ казалось, что «они» сговариваются петь. Западет же эдакая несуразная мысль в го­ лову! Не петь они будут!—Товарищ Невзоров сейчас откроет прием... И тогда... Димка услужливо распахивает двери кабинета. «Они» входят... Сердце Павла Павловича холодеет и прыгает вниз. Сердце Матвея Александровича, наоборот, пылает и сжачет вверх. Канцелярия глупо урчит: — Вот те и ну! Ну!., ну!.. Бьет 12 часов—час приема... Эх!.. До чего, оказывается, были прочны, великолепны до-невзоровекие дни! Те дни, когда не было ссор с Фофончиковым, не было Невзорова, когда жизнь >в тресте шла такой прямою и торной тропой... Дебет... кредит... все ясно! Мир где-то там... За дверью... «Хо-ро-шо!..». ■ Идет уже бывало десятый час к половине, а на столах в учреждении лиш пухлые многоэтажные, разноцветные портфели. Сотрудники, собравшись около широ­ кого,' как биллиард, стола Павла Павловича, курят и обсуждают разные дела. Вино, именины, иерархическая лестница треста, пулы® и «мухи» равных величин. Люди при­ думывают план: «как приблизить в земле луну»— или «как уменьшить членские взно­ сы в профсоюз». Некто с заячьей губой водит по карте Сибири карандашиком и говорит: — В этих вот горах... вы что думаете?., в этих вот горах наверняка что-ни­ будь есть... И все радуются: — Действительно, что-нибудь есть!.. — Как у нас не умеют оценивать инициативу!.. Голубое облако дыма собирается под потолком. К десяти оно опускается ниже. II тогда появляется сам товарищ Матвей Александрович фофончиков, глубокоуважаемый Вио треста, Он рад... В те дни он всегда бывал рад. Иногда, впрочем, хмурился и бодро стукал кулаком в стол. И все тогда молились на товарища Фофончикова и, как честные, откровенные люди, открыто и смело смотрели ему в рот... А Павел Павлович в то вре- Мя был в роде как бы коренной зуб в этом администраторском рту. И рот и зуб вполне соответствовали друг другу. А потом... потом началась эта глупая, разрушительная ссора. Приехал тот... Скандал. Разгром. Ка-та-стро-фа!. Ну, если не катастрофа, то— замечательный флюс. Зубная лихорадка. Коренной зуб подгнил. Врач уже припас щип­ чики, чтобы выдернуть больной зуб. 5 л. «Сибирские огни»