Сибирские огни, 1929, № 4

Пока что эти новые пути довольно кочковаты— они не утрамбованы как сле­ дует, но они широки и прямы. — Прямы, как дорога к социализму,— шутят зернотрестовцы. Когда машина проходила селения, собаки не встречали нас лаем. Они или равнодушно лежали у околиц, или же молча, со снисходительным видом скакали в след за автомобилем. Крестьянские ребятишки так же не проявили особенных признаков возбужде­ ния, увидев автомобиль. Автомобили этой дорогой ходят почти ежедневно,— здесь идут автобусы Автопромторга на Боровое, здесь все время шнырят грузовики и лег­ ковые фордики «Зернотреста». Таким образом, машины здесь — вовсе не редкость. К полдню приехали на Борисовский совхоз. Веселым соломенным золотом сверкали стены недавно возведенных глинолитных построек. На балконе двухэтаж­ ного временного барака— общежития— стояли работницы в пестрых платках, на­ блюдая парней на спорт-площадке. Один парень вертелся на турнике, другие игра­ ли в мяч. Был час обеденного перерыва. Часть рабочих сидела под навесами столо­ вой и ели щи. У окошек конторы плотники немцы ссорились с киргизами-землеко- иами. Те и другие об'яснялись на своем языке, но ругались по-русски. Переруги­ вались без злобы и без причины, для развлечения. Был обеденный час. Прораб Кауфман, творец всего этого земного благополучия, должен был уехать с нами на Чаглинский совхоз. Прораб Кауфман до смерти не увидит покоя— нала­ дил дело на одном совхозе, перебрасывают на другой. Энергичных людей у нас не мало, но людей с толком, умеющих применить свою энергию к делу, значительно меньше. К их числу принадлежит прораб Кауфман. Километров на двадцать, окружая березовые леса, озера, выходя к околицам чужих деревень, растянулись участки пахоты Борисовского совхоза. Через глиня­ ные руины разрушенного аула, мимо деревянных оградок киргизских кладбищ мы вышли на большую дорогу, ведущую к казакской границе. День был зноен. Синие полосы березового леса то и дело отделялись от земли и висели над горизонтом, напоминая облака. Кол, вбитый в степи, превращался в колеблющуюся дымчатую башню. Вся степь как бы шевелилась и гудела от зноя. На казакской границе, километрах в двухстах от Омска, мы попали в грозу. Туча примчалась неожиданно с юго-востока. Минут пятнадцать лил ливень. Маши­ на вертелась на скользкой дороге и все стремилась повернуть на 45 градусов, слов­ но боялась бежать вперед. Казакская граница это не только административная линия, нанесенная на карту по распоряжению свыше. Когда именно мы перешли границу, я не заметил—- столбов нет, пограничников тоже, но характер степи явственно изменился вскоре после того, как мы миновали последнее русское селение Ново-Ильинку. Степь по­ темнела^ здесь мы заметили журавлей, которых не видели над Сибирью. На протя­ жении пятидесяти километров мы не встретили ни одного селения, тогда-как на сибирской территории поселки и хутора виднелись через каждые десять-пятнадцать километров. Наконец, впереди показался большой аул в сорок юрт. Юрты стояли правильным полукругом. На обширной площадке, ограниченной этим полукругом, бродило множество людей, около озера толпились стада, А из самого озера торчали к небу рогатые тупые морды быков. Лошади скакали по дороге вслед за автомобилем, чего я никогда и нигде раньше не примечал. Один бык бросился даже навстречу машине, либо с перепугу, либо имея в намерениях проводить радиатор. Шоффер клялся, что бык пошел в атаку на автомобиль.— «Такие случаи в диких краях бывают»— говорил он. Как бы