Сибирские огни, 1929, № 4

... В вагоне рабочего поезда, обслуживающего линию Юрга — Щеглов®, я был свидетелем забавной дискуссии между щегловцем и нузнечарном. — У нас будет Тельбее! — кричал жузнечашга в подтверждение той мысли, что центром Кузнецкого округа должен 'быть город Кузнецк. — А у нас Кемерово! — сокрушал кузнечанина щегловец. Тельбее и Кемерово, — эти два «слова звучали, как, заклинания. КАРЛИКОВЫЕ СТРАСТИ 10 апреля я проснулся в небольшом номере единственной щегловсжой гос ницы, называемой почему-то «Заезжим домом». В комнате было душно. За перегородкой слышался детский щебет. В коридоре булькала вода. Скучный номерной день начинался. Подойдя к окну, я увидел улицу, просторную и очень прямую. Здание Госбанка стеклянно-каменной коробкой лежало среда; болот площади. Идеальные прямые этой коробки были очаровательны. ■— Последние гастроли, лилипутов! — прочел я на огромном полотнище афи­ ши, укрепленной над госбанковским под’ездом. Ветер трепал афишу. Я с трудом про­ читал следующую строчку: — Выступление автора^люипута Федора Задольского! Мне стало скучно. Я неторопливо оделся я; вышел в коридор. Тогда двери сосед­ него номера шумно распахнулись, из номера вывалился щебечущий детский выводок, резвые ножки затопали по коридору. Опережая меня, дети побежали к умывальнику. Я заходил по коридору, размышляя о том, -как мне переправиться в Кемерово. Вчера, когда я только-что приехал в Щегловок, заведывающая номерами оказала мне, что переход через Томь закрыт. Инженеры Кемеровского комбината, переправляются с берега на берег в вагонетках канатно-подвесной дороги. Мне необходимо было, доказать мое право на канатный путь. Занятый этими размышлениями, я в -середине коридора поравнялся с двумя детьми а: чуть не крикнул от изумления: один из детей был лыс. Надев очки, я был вынужден признать: маленький человек, одетый в бухарский шелковый халат, несомненно был лыс. Лицо у него было оплывшее и желтое. Взяв своего спутника под руку, он заговорил пискливым и хрипловатым голосом: — А ты знаешь, Федя Задольский вчера на меня рассердился! — Ну, еще бы! — отозвался спутник, — тебя ведь публика вон как принимает! Ты самый маленький лилипут в республике. Так я узнал, что передо мною маленькие артисты. В афише было сказано, что рост артистов труппы колеблется в пределах от вось­ мидесяти до ста сантиметров. Но восемьдесят сантиметров роста не освобождают человека от черной муки славолюбия. Мне стало ясно: летучая мышь зависти; поселилась средь маленьких людей," тор­ гующих своим уродством. Мне стало также ясно, что номер мой нестерпим, что идеальные прямые госбан­ ковского здания кажутся кривыми на этой грязной улице и что карликовые страсти угнездились в темных избах, обступивших заезжий дом. Я решил во что бы то ни стало переправиться в Кемерово. Необходимо было вздохнуть воздухом шахт и светлых американских коттеджей, выстроившихся на пра­ вом берегу Томи.