Сибирские огни, 1929, № 4

Уйдут И 'Рубли и труды— Яро взревет и прорвется на волю Косматая буря воды. Колья набухли. Один только вырвал Вдруг: — Что тут делаешь? Ась?! 'Вздрогнул старик.' Как железо, за шиворот Чья-то рука впилась. Злостью рвануло кулацкое сердце. Кто это? Как это так? Сторож ночной на колхозной мельнице— — Прежний его батрак! Взвизгнул по-зверьи. Хеатъ за лопату т— Хозяин здесь ты иль я?!— Сторож схватил рукой волосатой С треском швьгрнул в бурьян. — Такая мать! Коммунисты! Сволочи! От злости трещит скула. Сдвинул брови. Глядит по-®олчьи Артемий Лукич—кулак. Евг. Березницкии.