Сибирские огни, 1929, № 3

-— Ну, это ерунда]— решительно -заметил лохматый моторист. — Ничего не ерунда! У них так принято—даже если больной умрет, так доктор прежде всего должен два или три часа молиться... • • — Хорошее дело! Тогда у нас всякий хирург только бы и делал, что молился, шутка ли— два часа на каждого зарезанного. — Ай, какой же ты вредный... В это время пологая стена цвета бутылочного стекла выросла перед катером— капитан приник к колесу, моторист нырнул в свою дыру. Поднятый нос катера метнулся кверху и с шумом обрушился вниз, прокатив по палубе каскад ж урчащ их струй. Сзади, над самой кормой, взвился острый нос кунгаса, освобожденный мотор с грохотом рванулся вперед, новый бар подхватил его на гребень, крученый буксирный канат толщиной в руку с тяжелым жужжанием вытянулся над во­ дой, роняя бриллиантовые капли, и лопнул, как нитка. — Дзинь... дзинь.,.— мелодично звякнул сигнал и, захлебнувшись, вхолостую залопотал мотор. Справа и слева ревели бешеные кони, швыряя вверх комья пушистых брызг. Хаос и рев стояли кругом, и в промежутках, на отлогих склонах валов нахально тор­ чали тупые нерпичьи морды, глупо пяля заплывшие глазки. — Володя, выбирай веселее... Ну-ка, Борис, помогай...— маленький невозмути­ мый наш капитан был спокоен, как на гулянке. Далеко позади качались тяжелые, бес­ помощные кунгасы, относимые течением в самую пасть ненасытных, бешеных чудо­ вищ, сшибающихся на отмелях. Прыгали и метались японцы, что-то торопливо увя­ зывая. — Дзинь...— двинулся вперед катер и, описав крутой полукруг, помчался к кун­ гасам, кругом окатываемый холодными каскадами. Мы наладили новый буксир и навязали тонкую, длинную «вьгброску» с грузом на конце. Со свистом развернулась она в при­ вычной руке матроса и упала на нос первого кунгаса. Я не успел заметить, как молние­ носные японцы вытащи® буксир. Лежа грудью на остром, узком выступе, пестрый, цепкий человечек уже окутывал рогожками толстый канат, чтобы не перетирался о края борта. — Худо, русский...— укоризненно крикнул он нам и кругообразно махнул ру­ кой, давая знак «крутить» дальше. Катер мягко «взял» буксир и снова деловито закрякал, направляясь в более спо­ койный проход между кипящими шеренгами грозных бурунов. — Заговорились и ход во-время не застопорили,— сказал матрос, неторопливо роясь в коробке с папиросами, закостеневшими от холодной воды малиновыми пальцами. Рулевой стоял неподвижно, изредка звякая сигнальным звонком. Мотор дышал отчет­ ливо и бурно, как опытный спортсмен-гонщик у финиша. — Ну, что, растерялись японцы?— спросил моторист, высовывая голову из жар­ кой своей норы, когда остались позади бушующие кони и мимо поползли угрюмые песчаные осыпи речных берегов,-—Похоже, чтоб они заплакали? Нет, брат, скорее наш боцман заплачет! Японец— молодец, и если придется умереть— умрет порядочнее нас е тобой... Наш словоохотливый приятель промолчал. v ^ О — А что бы у нас рабочий запел, если бы ему не позволили во-нремя поооедат Уже только поэтому трудно ожидать, что скоро наш русский рабочий заменит японца- На берегу, вблизи черной границы подмоченных прибоещ песков, сидели на кор­ точках японцы, пользуясь моментом отдыха (прибывшие кунгасы еще только разгру­ жаются, а новых пока нет), и поспешно поглощали круглые шарики вареного риса и жа­ реную рыбу, сдабривая это едево небольшими щепотками грязно-бурого комковатого и липкого японского сахара, Дряхлый, измызганный старичина в каком-то балахоне, на­