Сибирские огни, 1929, № 3

«Зачем меня вы радости лишили В такие дни, когда веска пришла. Когда в саду дрозды заголосили, И снежным цветом липа расцвела». Фрэнсис Гюнг» Понятно, свинство лишать кого-нибудь радости в тот момент, когда «заголоси­ ли» дрозды! Не плохо также: Ч «Мимолетны и счастье и горе, Мимолетны и гнев и любовь, До известного только предела В нас волнуется кровь» (стр. 229). «Любовь» и «кровь» — превосходно рифмуются—это давно известно... Из произведений незабвенного капита­ на Лебядкина из «Бесов» Достоевского взяты, вероятно, и следующие строчки: «Всяк, кто проник за тот скорб­ ный порог, Раино от жизни и смерти далек. Чувствую лишь ледяное дыханье Бурных годов, что влекут к увя­ данью. Голод порой мое тело томит, Мысль одинокая душу сверлит». (стр. 305). Эпиграфы—без подписи. Почему следующий роман называется «Потому»—загадка. Уэдсли капризничает или нарочно называет свои произведения неожиданно, чтобы, как в армянской за- гадке-анекдоте, труднее было отгадать. И опять: «молодость и красота» (стр. 30) и у 18-ти летней поразительно невинной девицы Селии Лоринг (повторя­ ются и имена и фамилии — Лоринги в различных качествах, и Селии,, и Силь­ вии работают почти во всех романах Уэдсли); «сердце забилось, как раненая птичка» (стр 54), и опять «волшебная сказка» (стр. 8), и Селия и лорд Джэкки немедленно, как только встретились, на­ чинают «целоваться», и опять «он обожал ее» (стр. 67), «она обожала его» (стр. 67) и «нет, нет! Не оставляй меня! Я люблю тебя, люблю! Я не в силах расстаться и выпустить тебя из моих об’ятий! Ах, не уходи, ведь, ты любишь меня, любишь?» (стр. fll). И опять-таки «она оделась тща­ тельно: легкое белое платье с большим воротничком, белые чулки и туфли и большая белая шляпа с бантом из чер­ ной рюши» (стр 92)—эта точность уми­ ляет! и «на ней было бледно-зеленое платье и большая шляпа из черного тю­ ля» (стр. 94) и т. д., и т. д. и в общем «она вся —как ранняя весна, вся из благоуха­ ний и блесток зари» (стр. 97),—одним словом, как в цыганском романсе: «я вся из блесток!». История, рассказанная в этом романе, очень скучна. Действует тут и брат Се­ лии—лорд, бывший офицер и шулер, ко­ торый отличался все же крайним «благо­ родством», т. к... «не позволял сестре по­ купать дешевой дряни, а требовал, чтобы она делала покупки в хороших магази­ нах», и бывший его денщик Рикнето— «Рикки», преданный ему, «как собака» (стр. 8, 63), — подобные слуги действу­ ют во многих романах Уэдсли (!!!) и рус­ ский Борис Дивин миллионер, увезший свои капиталы своевременно в Англию, с преданным, опять-таки, как собака, слугой и еще красавица, и еще благородный лорд, которого Уэдсли убивает автомо­ билем (обычный ее прием: сама Селия тоже побывала под автомобилем для то­ го, чтобы можно было ее завести в дом Джэкки во второй раз), и который не­ жданно-негаданно делает Селию богатой, т. к. успевает оставить ей все свое со­ стояние: Джэкки не богат, а какое же счастье без денег? Факт тот, что под ко­ нец они соединились и начались опять- таки «брачные и законные наслажде­ ния». Из романа можно отметить такой мо: мент: беседуют лорды и «разговор все время вертелся около обычных ничего не- значущих тем. Они говорили о спорте, о танцах, о политическом положении стра­ ны» (стр. 128),—что может быть незначи­ тельнее?! (Оставим на совести перевод­ чика— «около тем»!). То ли дело: «ее губы жаждали поцелуев» (133), его «изящный голубой галстук» (151); одним словом: «оба сияли молодостью и счастьем* (стр. 182). «Горькая услада» (опять загадка!). Вновь работает невинная девица 18-ти лет, кажущаяся 15-ти летней—Сильвия Дин. Встретились с лордом Родней, приняла его (как это мило!) за профессионального танцора, они сразу начали целоваться, и он решил на ней жениться. Но... папаша Сильвии опять шулер, хотя и лорд, а по­ тому брат Роднея запрещает ему женить­ ся на Сильвии, угрожая лишить наслед­ ства—и денег жалко, и девушку упускать не хочется, как говорится, а брат очень болен, вот-вот помрет. Ничего не поде­ лаешь, начинаются зверства Уэдсли: па­ пашу Сильвии она наповал убивает копы­ том лошади, мамашу сводит с’ума, Род­ нея же, жестокая, бросает в пролет лиф­ та, но, не желая обрывать романа, оста­ вляет его в живых, но на долгое время выводит из любовного строя. Оставшись без денег, Сильвия—не начать же рабо: тать—принуждена выйти замуж за бога­ того полублагородного (он не лорд!) Монти, специалиста-тотошника. Но в пер­ вый . же день медового месяца Сильвия встречается с Роднеем в ресторане, по­ целуи... и пошла писать губерния у Уэдс-