Сибирские огни, 1929, № 3

пансионе не желает обучаться и удирает пансионе не желает обучаться и удирает f » Вену к своей бывшей гувернантке. По- медняя—идеал женщины: она так што­ пает чулки, что «штопка кажется укра­ шением чулок» (стр. 25). Темпест— чело­ век опытный и сразу заметил, что Тото «принадлежит к лучшему типу мйлюток». (стр. 27). «Дэдди» и «мамми» о Тото за ­ бывают, в Вену попал Темпест, они о б ’яс- няются, едут вместе в Париж, где их «захлебнула всепоглбщающая страсть» (203). Оттуда они переезжают в Лондон. Пока «мамми», как говорится, наставила уже в Бразилии рога «дэдди», и новый муж укокошил на дуэли «дэдди». Но бе­ да в том, что Темпест женат, хотя и жи­ вет не вместе с женой. Та уже готова дать ему развод, и... папа римский развод им разрешил—Уэдсли не постеснялась побесЙЬкоить старика,— но на беду скон­ чался дядя Темпеста, лорд И-н-н-и-ш-а- н-и-о-н, и к нему перешел и титул и, главное, земля, вследствие чего жена на­ отрез отказывается с ним официально развестись— чтобы «не позорить имени». А между тем «земля держала его, не отпускала его» (стр. 233), и Темпест го­ тов, сорвав «цветы удовольствия», бросить Тото. Такой мерзавец! А еще называл ее «ягненочек мой!» (стр. 222). А она так его любила и восхищалась им: «Какой хорошенький Ник и какие красивые у него «пижамы» (стр. 183), лепетала Тото- ша! А как она трогательно молилась б о ­ женьке: «О, научиться бы стать совсем, совсем хорошей, чтобы Ник мог любить меня еще сильней! Научиться любить его так, как ему хочется быть любимым!» (стр. 146),— а его, мерзавца, «земля дер­ жит!» Не жалеет девушки! Ну, и кончи­ лось трагически— кажется, единственный случай в практике Уэдсли, — остальные истории оканчиваются благополучно, х о ­ тя Тотоша и могла бы выйти замуж за американца с клеймом (см. выше), но Уэдсли обошлась с ней зверски: по-про- СТУ—ее утопила. Малютка нырнула во время купанья и Уэдсли не нашла ниче­ го лучшего, как ударить ее под водой по черепу доской—Тото скончалась. Пре­ даннейший Темпесту лакей Анри укра­ шает комнату Тото цветами, а читатель­ ницы из породы «дам»— рыдают. Роман этот, быть может, наиболее ха­ рактерен для Уэдсли, и, «проштудиро­ вав его, мы поймем все прелести ее пись­ ма, а потому необходимо остановиться еще на ряде особенностей, которыми от­ личаются и все другие ее романы. Бросаются в глаза непрестанные, по­ дробные описания, даже в самых непод­ ходящих местах—дамских и мужских туалетов. «На ней было бледно-розовое платье» (стр. 15), она «была в белом, на­ поминавшем плащ Итальянских кавалери­ стов, манто из мягкого шелковистого сукна, с высоким меховым воротником (стр. 19), на ней было «платье из льно- батиста» (27), «черное креп-де-шиновое платье с нефритовой пряжкой на поясе» (стр. 168) и т. д., и т. д. На нем были «башмаки того желтого цвета, который так идет к темно-синему костюму» (стр. 31), она увидела его «в любимом синем костюме со старым синим галстуком» (161) и т. д., и т. д. (...как будто пишет некая довашняя портниха из зажиточно­ го английского дома, мозги которой из креп-де-шина и шифона... с гипюром и воланами... Афоризмы о жгучих брюнетах и «мо­ лодой Америке» приведены уже выше. Добавим: «как это ни странно, пороки мужчин не умаляют его добродетелей, чего нельзя сказать о женщине» (стр. 58), «небо, почему это горничным всегда тошнит» (стр. 120), «как все красивые мужчины, он был очень интересен в ве­ чернем платье» (120), (дословный пере­ вод — «вечернее платье» по-английски— фрак) и т. д., и т. д. Приведем еще некоторые перлы пере­ водчицы: «у места» (стр. 10) вместо уме­ стен, «сказала едва слышно у самых губ» (8), «платье лежит на нем» (стр. 20), «я просто таки не могу» (76), «сюда надо идти» (80)— вместо надо идти сюда, «он уехал автомобилем» (87), «мудрость жен­ щинам врождена» (205), «успею еще з а ­ хватить поезд» (21) «ходить», вместо «ухаживать» за садом и т. д., и т. д. Тош- нотворна также и банальность языка: смертельно-бледные» .?ица, «пьянящая» радость, «зардевшиеся» щеки и пр. И этот роман имеет успех, его читают!!! «Честная игра». «Основная «идея»: б р а ­ ки, в которых муж значительно старше жены,— несчастны. Герой: лорд Вельмот, который «сознавал», что ему надо же ­ ниться». «Он хотел иметь сына, готового бороться в будущей войне и продолжать достойным образом его род» (стр. 16,— опять, значит, из «Чемберленов», только более яркий и сознательный. «Один из самых крупных землевладельцев, человек исключительного благородства» (стр. 38). В одной из комнат замка лорда «чув­ ствовалась большая индивидуальность, на стенах были развешаны фотографии, много фотографических карточек лежало просто на столе» (стр. 56)— это, действи­ тельно, очень оригинально! Героиня— Филиппа, Филь, опять 18 лет, чрезвычай­ но невинная и с зелеными глазами. И опять же «она была в бледно-зеленом платье и мягкой шляпе с поблекшей в о ­ круг лентой» (стр. 21) и «в шифойовом бледно-лиловом с кружевом платье» (37), и «в серебристом платье с темно-красной