Сибирские огни, 1929, № 3

бирже труда русских рабочих соответствующей специальности или заявления та­ ковыми чрезвычайных требований о размерах оплаты труда » (курсив наш. К. ). Труд местных рабочих вытеснялся также привозной рабочей -силой. Особенно это наблюдалось на Дальнем Востоке, где соблазняемые дешевизной труда китай­ ских, японских и корейских рабочих предприниматели массами увольняли русских рабочих. «В г. Владивостоке почти все ремесленные предприятия обслуживаются ки ­ тайцами, корейцами и японцами», — читаем мы в докладе инспектора труда При­ морской области, посланном в министерство труда 23 октября 1919 года. «У кам­ чатских рыбопромышленников занято 5.000 русских рабочих, до 10.000 китайских, «коло 7.000 корейских и 20.000 японцев». Из того же доклада видно, что на уголь­ ных копях Приморской области работало до 75 проц. китайских рабочих и на строи­ тельных работах во Владивостоке — около 70 проц. Заметим при этом, что продол­ жали «выписывать» все новые партии рабочих. «Владелец копей Скидельский вы­ писал из Южного Китая 5.000 китайцев для работ на копях», — читаем мы в вы- шецитированном докладе. В Сибири, между тем, безработица достигла значительных размеров. В тече­ ние второй половины 1918 года было зарегистрировано 20.960 безработных: Рост безработицы был вызван не только тем, что применялись, так сказать, чужеземная привозная рабочая сила и труд военно-пленных. Главная причина, обусловливавшая рост безработицы, заключалась в том, что при белых производство не расширялось, а сокращалось. Буржуазия ограничивалась лишь использованием наличного оборудования и наличных запасов сырья, доставшихся ей от советской власти. Когда же наличные запасы сырья иссякли, буржуазия начала с легким серд­ цем сокращать производство или же совершенно закрывала предприятия. «Нет оборотных средств, нет сырья, дороги рабочие руки», — так об’ясняли предприниматели причину закрытия предприятий и сокращения производства. На первый взгляд может показаться, что дело действительно обстояло так. Факты, од­ нако, говорят другое. В Сибири тогда еще имелись запасы сырья, а заработная плата рабочих, как мы знаем, была ниже прожиточного минимума. Жаловаться на дороговизну рабочих рук предприниматели, конечно, не могли. Что касается оборотных средств, то и таковые буржуазия имела, хотя бы в виде тех многочисленных правительственных ссуд, которые обильно сыпались в кар­ маны предпринимателей. По 10 января 1919 г. колчаковское правительство выдало ссуд: частным предприятиям 109 милл. руб., владельцам жел. дорог— 114 милл. руб. и частным банкам — 110 милл. руб. Это только по сведениям, оглашенным в печати. А сколько было ссуд, выданных негласно?! Почему же, несмотря на все благоприятные условия, производство не разви­ валось, а сокращалось? Да потому, что правительственные ссуды шли не на расширение производ­ ства, а на развитие самой головокружительной торговой спекуляции, которая в ту пору давала куда больше прибыли, чем ее можно было извлечь, вкладывая средства в производство. II предприятия лихорадочно закрывались. «Из 230 мыловаренных заводов работали только 111, остальные 119 стояли. Вместо 60 тыс. ежемесячной выработки 8 стекольных заводов вырабатывалось только 29 тыс. пудов. Вместо 204 тыс. ящиков спичек, вырабатываемых на 5-ти спичечных заводах до войны, в 1918-18 г.г. вырабатывалось только около 70 тыс. ящиков. Зачем буржуазии надо было заботиться о расширении производства, о полу­ чении сырья и топлива, когда вместо всего этого куда выгоднее было заниматься спекуляцией, пользуясь товарным голодом и растущей разрухой. А что рабочий страдает от оезраоотицы и голодает — буржуазии какое до этого дело?!