Сибирские огни, 1929, № 3

его и эдак, у меня попросил я об’ясняет: арестованы вы оба! Завтра за Кара-^Коль пое­ дем__ 0 *ро верст за 70,—а потом в Красный вас доставим... Обыскали нас, хотели верев­ ками вязать, да спасибо, знакомые вступились. Как же, говорю я начальству, ты с нами так поступаешь, ведь вот мы какие и не корысть какую-нибудь, а науку ищем?!. — А что же, он говорит, раз без бумаги ищешь?.. Наднях я еще больше русских арестовал, тоже науку искали!—И порешили они отдать нас под караул нашему же ста­ рику, а коней тут же, на приколе у юрты поставить. И ушел начальник спать... На «том месте рассказа я подумал, во-первых, об экспедиции томского профес­ сора Р. (попавшую в такое же положение), а. во-вторых, о том, как бы хорошо мы с’ездили к сойотам в гости, если бы поддались уговорам: Васька!.. Дальше дело развертывалось, примерно, таким порядком: когда власть уснула, то старик сойот вспомнил о дружбе своей с Васьком, а также о перспективе сопровождать пленных верст за 400 в Красный. Колебаться тут не приходилось, и он 'Предложил аре­ стантам побег. Мигом подседлали коней, старика для видимости связали, белую лошадь рабочего накрыли для маскировки черной шубой и полным махом ударились к Позарыму от тувинского гостеприимства, — Вот какая вышла фантазия!— огорченно закончил свой рассказ Васек. Фантазия получилась, действительно, незавидная. — Но, как же с проводником?—беспокоюсь я. —- Приедут...— успокаивает Васек,— завтра же их тут много наедет! На завтра приехали тувинцы. Три экзотических всадника. Подошли осторожно, недя в поводу коней— сытых, стриженых и сердитых. Один, древний старик, такой же коричнево-морщинистый, как и кожух его, накинутый нрям> на голое тело. Другой мо­ лодой. Поэтически-мрачный, красивый Чаджел, в синем китайском халате, с конической шапочкой, на которой гребнем пришит беличий хвост. Третий солидный, в ватной курме, с серебяным поясом. Странно видеть на этих мужественных людях длинные, женские косы. Пришли они безоружные, если не считать необходимых ножей в деревянных нож­ нах, сзади засунутых за опояски. Мы блеснуж гостеприимством. Усадили приезжих к огню, предложили курить. Тувинцы вынули длинные трубки, выженные из ветвей казыргана, и некоторое » 1 >еня длилось торжественное молчание. Потом приятное впечатление произвели на при­ езжих напш сухари, суп и чай. Говорят проводники и переводят. Пока что утешительного нет в словах тувинцев. До Малого Абакана по нашей стороне добраться нельзя. Уж очень большие кручи, зава- .ш и нет тропы. Прямо в него падает речка Изерла, текущая на запад. Но ею ходят за соболями только зимой на лыжах, по льду. Предлагают нам гости хороший путь иттн тувинскою стороною к тропе, которая из Танну-Тувы выводит на Горячий ключ. Она пересекает и вершину Малого Абакана. Опять заманчивое предложение, но очень рискованное. Кто поручится, что там, за хребтом, не ждет нас засада? Может быть, эти люди специально подосланы, чтобы выманить нас на свою территорию и там на законном основании задержать и ограбить? Мы решаем твердо: будут проводники или их не будет, а мы пойдем долиною Изерлы и будем 1 ПТИ, пока не достигнем Малого Абакана! Еще в Новосиб 1 грске посылавшему нас Обществу Изучения Сибири мы сказали, что дойдем до верхнего течения этой реки, и отступать от этого обещания было бы странно. Пока проводники наши толкуют с тувинцами, мы налаживаем промер глубины Позарыма. Топограф наш и двое рабочих садятся на салик и отплывают. Пока лот показывал метр-полтора, шел немолчный разговор и шутки. Когда глубина понизилась до десятка метров, то настроение публики стало серьезней. А когда веревка ухнула на 23 метра.