Сибирские огни, 1929, № 3

Вся Кривуша, принарядившись, пришла смотреть чудную свадьбу. «Поезда» не было: Анкино приданое стыдно возить по деревне, да и лошадей нет. Регистрировать молодых в совете отправились всей Кривушей. Из совета с плясом и песнями прошли всю деревню. У избы молодых встретила веселая куча Анкиных подружек: подружки несли впереди чучело из пакли и пели «Как родная меня мать провояса-ала». Никто не знал, к чему чучело и к чему песня. Молодые смущенно улыбались. Они шли чинные, тесно прижавшись друг к другу в разноцветной толпе хохотавших, полупьяных кривушенцсв. За столом жених решительно отвел руку кума, протягивавшего ему стакан вод­ ки. Гости одобрительно заворчали. Гулянка шла всю неделю, но всех не мало смущали трезвые, нахмуренные лица молодых. Как ни тянулся Ашягн старик удивить Кривушу щедрой гулянкой, а все-таки карабаноЕкжая, Дуняшина свадьба обогнала его, возбудив всеобще* удивление и ма­ терные похвалы: карабановская свадьба отцвела только к концу третьей недели. ...И вот наступает такой день, когда оказывается, что опохмеляться нечем: вод­ ка выпита вся до капли, новую купить не на что. Дуняша снимает с брачной постели пять ярких стеганных одеял, прячет их на дно сундука, а на постель бросает грубую дерюгу. Стерев румяна, молодуха подтыкает юбку и принимается за тяжелую бабью работу. Мужики, матерясь, подсчитывают убытки. Отгуляли.