Сибирские огни, 1929, № 2

да к тому же политическое1значение имеет. Кулак, сумеет попользовать в своих целях этот факт... Чижову показалось, что здесь он оборвал рель политрука, крикнул— «довольно!». По крайней мере, опять поднялся впереди густой туман и вновь за туманом что-то буль­ кало, гуторило. Чижов метался. Вот он иорывно обнял Вареньку— не в последний ли раз ? Вот он открыл дверь родной избы, и родные, как огромные крысы, шарахнулись из комнаты. Он шагнул и— что это? На окнах решетки? Ре-шет-ки!? Шум, голоса надвинулись на Чижова перекатами пришедшего издалека жуткого грома. Чижов попял: товарищи говорят о его письме. — Кто написал это письмо, товарищ политический руководитель?-—четко и гневно спросил Василий Дербушев, один из активистов по работе в общественных организациях. — Пока я не могу сказать,— ответил политрук. — Разрешите, я кое-что окажу,— зазвенел голос комсомольца Федьки Горсуна, односельчанина Чижова. — Говорите... —- Красноармеец, написавший это письмо, или сделал большую ошибку, и тогда он должен раскаяться в ней, или же он по недоразумению носит красноармейскую ши­ нель. Мы клеймим позором его поступок. Я предлагаю написать его родителям коллектив­ ное письмо, раз’яонить, что это за зверь азимут и с чем его едят, можно ли его потерять. Вас, товарищ политический руководитель, я прошу отправить наше письмо, если вы не скажете, кто писал азимутскую брехню. — Правильно!— загудели голоса. Напряженное озлобление взорвалось, взбудоражило Чижова. Он стукнул кулаком по столу и неожиданно для самого себя поддакнул: — Правильно! Стены, напиравшие на него, отступили, расступились. Чижов, как и в обыденные часы красноармейских дней, вновь почувствовал себя на своем месте в родном коллекти­ ве, кровно связанный с ним. Взглянул бесстрашно на политрука, улыбнулся, заметил, что, будто отвечал ему, улыбался и политрук. — Согласен!— -услышал Чижов его голос.— А теперь— занятия кончены, наш час прошел. О письме поговорим сегодня вечером в Ленинском уголке... Заскрипели столы' скамейки, зашаркали подошвы, застучали каблуки, окрепла бур­ ная разноголосица. Красноармейцы третьего взвода, толкая друг друга, обсуждая на ходу «азимутское письмо», -как они его тотчас же окрестили, стали выходить из -классной козгнаты. Чижов, работая локтями, протискался вперед, убыстренными шагами догнал политрука, шедшего бок-о-бок с Горсуном, но догнав остановился, махнул рукой, оказал вслух: — До вечера... Все ясно!.. 2. ЗЕМЛЯКИ После ужина политрук Туе подозвал Чижова. — Пойдем-ка, друже, нам с тобой есть о чем поговорить. Чижов уже все обдумал к тому времени, решил «душой не кривить», говорить на­ чистоту— все, как есть, как было, на приглашение политрука ответил спокойно и весело: — Есть, товарищ политический, руководитель, есть... Маху я дал, споткнулся, хоть и равным местом шел... Политрук обнял Чижова за талью, прошел с ним в классную комнату, зажег сам электричество, усадил Чижова за стол, сел рядом, закурил, предложил папироску Чижо- ву, но тот неловко отказался. — Споткнулся, значит... А ушибся?— спросил политрук, — Здорово даже!— бойко ответил Чижов.