Сибирские огни, 1929, № 2

Тишина в лесу, как в колодце, только далеко где-то чуть слышно на, сушине вы­ колачивает частую дробь неутомимый плотник дятел. От напряжения в ушах звенело. Ух» и глаз одновременно уловили легкое движе­ ние качнувшейся ветки я звук, похожий на урчание котенка. Кисточки ушей около вздрагивающей еще ветки легли на мушку, мушка сползла чугь пониже, и вместе с на­ жимом на спуск Селифон увидел мягкое, падение с сучка на сучок маленького пышно- хвсстого зверька. Мордочка белки обожгла вишневым соком корку снега, и капельки дрови бисеринками повисли на глянцево торных волосах у норки. — «Не урочится и не празорится мать-сыра земля и да не урочится и не призо- I ится мой промысел»,— снявши шапку, громко сказал Селифон и заткнул белку за опояску. — Друга рядом,— и Селифошка «стал» на второй след. — «Не урочится и не призорится мать-сыра земля»...— торопливо зашептал Селифон, затыкая вторую белку рядом с первой. Весь день Селифошка, прокрутился на небольшом первом увале. Белки было мно­ го, белка была не пуганая. Селифон сбивал одну летунью за другой. Он унизал опояску торчащими беличьими головками. Ни усталости, ни голода не чувствовал и за весь день ни разу о Марине не вспомнил. Наткнувшись на выводок рябчиков, застрелил двух на ужин и когда запылали, плавясь в золоте уходящего солнца, вершины белков, повернул лыжи к избушке. — Оскубить между делом-то,— решил он, доставая из-за пазухи не успевшего остынь еще, краснобрового рябчика. Падающие на снег перья легкими, рябова/го-ко- фейными чешуйками рядом с лыжней протянулись от увала до самой избушки. Тишка уже вернулся. В отверстие крыши вылетал розоватый от отблесков зари дым. Селифон, не считавший никогда добычи на промысле, невольно прикинул по па­ мяти : — Десятков около двух добыл.— Довольный переступил порог. Тишка сидел около каменки и обдирал белок— три шкурки уже висели на заткну­ том под матицу прутике, три неободранных белки лежали перед Тишкой. — Сколько? — Не считал. — А я шесть штук добыл, да двух подраненых упустил, «подековалось» что-то с ружьем, скажи, не доржит да и только, а белки, как насыпано. Селифон бросил на пол очищенных рябчиков и осторожно стал вытаскивать одну за другой окоченевшие тушки белок. ■ — Девятнадцать, двадцать, двадцать одна,— вслух считал Тишка, не отрываясь от наложенной горки беличьих тушек. ;— Двадцать одна да моих шесть, двадцать семь, эдаж с месяц понромышляем и •woy новую построю. Ну, что, не говорил я тебе— обманул тебя Тишка, Не я бы, да.к бился бы ты около пасеки по одной да по две собирал бы в день. — А ты помалкивай, да не считай, не считай, пожалуйста, дома разделим, а л промысле не считай, неужто тебя и этому не выучили. Тишка ободрал своих белок и охотно стал помогать Селифону. От каменки пыха­ ло жаром. Обдирали полулежа, обливаясь потом. Приставленная на нагоревшие угли похлебка, наполовину' выкипела, пока кончили со с’емкой шкурок. — Вот и приманка для колонка, а я, брат, не один седни колонковый след видел, а I® кУле*ы на колонков рубить я больше всего люблю— ходи себе потом, да осматри­ вай, без маяты. — Не до кулемок, на эдакой-то oewuce, смотри не ошибись в расчетах. Уснули сразу же, как только доткнулись до места. Стены избушки раскалились ,JT нагРетой докрасна каменки. Легли на пол, не одеваясь. Запах жженого камня и на­ чатого дерева напоминал жарко натопленную баню. 5 л. «Сибирские Огни»