Сибирские огни, 1929, № 2

Ночь дыхнула прохладой. Где-то в согре дружно и коротко прокричали журавли. — Неужели полночь? — Нет, они, мотри, три раза в ночь кричат, каждую ночь в одно время, собаки. Разве не знаешь? Ефим думал, что птицы пользуются каким-то своим, неведомым людям времяис­ числением. Почему они определяют полночь ! Почему и при хорошей погоде перед Семено­ вым днем начинают табуниться и готовиться к отлету? Эти вопросы для него были неразрешимы. — Многие из людей, если нет на небе звезд, не в состоянии определить время но­ чи, а тут птица и та® точно... Но люди и летать не могут. Природа поскупилась на человека и наделила его незначительным количеством способностей, но она дала ему самое лучшее, самое драгоценное в мире— разум. И разум дал возможность человеку приобрести новые способности. Он влечет за собою человека по воздуху, перебрасывает слова, крутит сложные машины. Частицы разума заложил че­ ловек в механизм часов, в мотор аэроплана, в паровоз, в трактор. — А трактора!— Обрывая думы на тракторе, Ефим так громко воскликнул, что задремавший у потухающего костра- Филимонке* вздрогнул, точно сунули ему за опояску горячую головешку. — Ты, чо пужашь-то меня? — Знаешь трактора? Нет? Эх, брат, это такая машина, что! В два дня всю гриву спашет. Филимонко зевал. — Табачку бы мне ишшо. Заметав, что собеседник совершенно не тронут восторженными словами о тракто­ ре, Ефим встал и, бросив кисет в руки Филимонка, отошел к землянке. Набив трубку табаком, Филимонко оглянулся на Ефима и целую горсть высыпал в карман широких шаровар. Он уходил, когда погасли костры на соседних гривах, кроме одного, мерцавшего, казалось, близко-близко. Ефим смотрел на огонек и, когда, не ми- •ая, мерял глазами расстояние,— казалось, что до него добрый десяток верст: он плясал в воздухе, то удаляясь, то приближаясь. Вот опять он подкатился и мерцает недалеко. Ефим думал, что расстояние до него определить так же трудно, как сказать, через сколько лет Черновая будет походить на'какое-нибудь селение на Майне и в ее распоряже- 111 будут такие же машины, как в Германии. Его не удивляло то, что все думы и разго­ воры его, многим казавшиеся скучными, упирались в одно— « машину, он даже часто не замечал этого. Оставались незамеченными и насмешливые замечания крестьян, переби­ вавших его речь: — Сейчас о машине скажет: «Вот в Германии...». Ефим с возрастающим восторгом говорил о машине, которая являлась для него сейчас большим огненным диском, приковавшим взгляд своим блеском и теплотой. Когда 1 оворил чувствовал себя пьяным машинным гудом, ощущал приятный запах отработан­ ного газа. Когда низкорослая фигура Филимонка встала между ним и огнем, прикрыв послед­ ний, и вместе со вздохом пересекла его думы, Ефим топнул ногой и крикнул: — Чорт полосатый... к чорту... Филимонко недоумевающе посмотрел на него, останавливаясь. — Чо кричишь? Ефим говорил уже спокойно: Возьми головешку, а то впотьмах утонешь в согре. — И то, парень, верно. ос™в-,ВсКОре фил,монко Ушел 113 »ВДУ, только огненная стрела летела от головешки, авляя золотой хвост искорок.