Сибирские огни, 1929, № 2

«Началось просто... кинул перчатку противодействия воле масс герой юнкеров Александр Керенский... приняли ее решительные люди большевики, и начались бои... Создавались военно-революционные ко­ митеты и захватывали власть. Все просто...». На полях листа этого каракулями выведено два слова: «Не так-то просто». Вождь № 2— Кедрина Зоя. Пишет стихи и прозу. В особенности— пьесы. Пьеса Комсофарс, за исключением 2-х, кажется, постановок на сцене рабочих клубов Ленинска, света не видела. Останавливаюсь я на ней, как на ярко антисовет­ ском произведении, в котором комсомольская организация выводится, как орга­ низация, развращающая советскую молодежь. Комсомол — школа грубой, сво­ бодной любви, притон. В комсомол, по Кедриной, идут хулиганы, развратники, которых там охотно принимают. В пьесе показывается, как секретарь комсомола втягивает в организацию девушек, как он потом их вызывает на половые сношения, как они потом береме- иеют и кончают самоубийством. Об этом знает весь город, про комсомол говорят на каждом углу, в каждом доме, и комсомол далеко обходят (женщины). Но поче- м.у-то rte знает о комсомоле партийная организация или, может быть, нет ее, а мо­ жет и есть, так тоже такая, тоже развратная организация. Это в пьесе «Комсофарс». А вот вторая пьеса: «Страна в кольце». Кедрина взялась за широкую тему, можно сказать, всероссийского масштаба — начало Октябрьской революции. Тема очень серьезная, огромная и нужная. Но как Кед­ рина подошла к разрешению этой сложной задачи? Подошла она очень просто, дала десяток выстрелов, десяток слов «Долой бружуев. Да здравствует свобода!». И очень много уделила авторской любви милой семейной жизни какого-то фабри­ канта и, конечно, поцелуям. Пьеса начинается с пролога, пролог начинается с любви. Заканчивается пьеса любовью, поцелуем и половым актом. Начинается так: «(Совершенно темная сцена, только у самого краешка лавочка. Над лавочкой луна (не с правой ли стороны? Г. А.), на лавочке влюб­ ленные: студент в новеньком мундирчике на белой подкладке (какая точность. Г. А.) и девица Наденька в белом платьице. Ее голова поко­ ится у него на плече)». В середине. — «Володя: Наденька, я счастлив, я люблю тебя глубокою, светлою любовью. Ты отвечаешь мне (вероятно, вопрос Г. А.). Мое счастье без­ мерно (легкий поцелуй), но в нашем блаженстве мы не должны забы­ вать о страдающих и угнетенных, мы не должны забывать о нашем многострадальном народе. О бедном крестьянстве, малоземельном и голодном. О несчастном рабочем, работающем с утра до вечера за такие гроши... Наденька: О, Да, мой светлый, дивный, мы не забудем их (по­ целуй)». Это называется готовимся к революции. Так в протяжении всей пьесы гибнут одни герои, на место их появляются новые, тоже пылкие, полные любовных страстей и так же, по воле автора, исчезает Володя, на его место появляется Сонников, и Наденька любезно отдается ему. «Сонников: (Сам перепуганный). Дорогая, успокойтесь, сейчас все узнаем... ничего (обнимает ее)... ничего (целует)... ничего... Наденька: Что вы? Могут войти». И вот— конец. «Белиницин: (Щиплет Агашку). У... лошадь... Агашка: Не троньте, барин... Белиницин: Ишь ты, принцесса какая. Агашка: Барин, кричать буду... Белиницын: Попробуй только. Барыня: (Кричит из дома): Гаш....ка! Агашка: Пустите, барыня кличет... Белиницин: Подойдет м-м. Идем скорей (тащит в глубь двора)». Занавес. Пьеса закончена. Октябрьская революция завоевана. На пять ми­ нут антракт, после антракта чествование автора.