Сибирские огни, 1929, № 2

научной прозы. «Из языка, первоначально тождественного с поэзией, следователь­ но, из поэзии, возникает позднейшее разделение и противоположность поэзии и прозы, которые, говоря словами Гумбальта, должны быть названы явлениями языка»*). Язык поэтичен по существу в каждом почти своем слове, но эта поэтич-* ность— постоянно ускользающее, исчезающее явление. Отсюда очевидно, что по­ эту приходится много работать, бороться с языком, чтобы овладеть этой вечно ускользающей образностью. «Нет на свете мук сильнее муки слова». Ясно также, что победы, одержанные им, не вечны, часто даже не долговечны, и если неко­ торые из молодых писателей с досадой отмахиваются, когда к ним пристают с указаниями на необходимость учиться у классиков, то они имеют на это кое-какие (может быть, не всегда достаточные) основания. V. Итак, язык в основе своей образен. Образны слова, взятые по отдельности, образны и сочетания их. С другой стороны, свою образность слово неминуемо утрачивает, становится условным знаком отвлеченного понятия. Из этого выте­ кает, что поэт, если он стремится к образности своего языка, должен как-то пре­ одолеть это постоянное стремление слова к отвлеченности. Он должен или восста­ новить утраченное образное значение слова, или установить для него новое, или, наконец, ввести в свой обиход такое слово, которое не подверглось еще процессу отвлечения, проще говоря, употребить или совсем новое, придуманное им самим, или хоть и старое, но хорошо забытое, мало известное (старинное или провин­ циальное). «Поражают и запоминаются из книги, как свежие, лишь те слова, ко ­ торые так искусно поставлены, что требуют усилия мысли, как знак незнако­ много»**). По этим направлениям и идет работа поэта над языком. Работа эта, как видно, новаторская, и, в сущности, каждый поэт в области языка— новатор. Конеч­ но, ему нет нужды новаторствовать на каждом шагу. Есть не мало слов, которые еще ощущаются, как образные; кроме того, вовсе и нет необходимости, чтобы ре­ шительно каждое слово в стихотворении, например, вызывало особый образ. Об­ раз нужен для создания некоего целого, и то, что целый ряд слов в художествен­ ном произведении— только знак понятий, можно считать положительным явлением. Было в поэзии такое течение (имажинизм), которое считало, что стихотворение должно быть на все 1 0 0 проц. (так и говорилось) насыщено образами, каждое сло­ во должно давать образ. И вот что получалось в результате такого стремления: Аквариум глаза. Зрачок рыбешкой золотою. На белом Эльбрусе глетчерная круть. На небосклон белков луною, Стосвечной лампочкой ввернуть***). Итак, поэту приходится воссоздавать утраченное образное значение слова или вновь создавать его. Как может он сделать это? Если слово обратилось только в знак понятия, абстрагировалось, то оно во всех привычных, обыкновенных сочетаниях будет пониматься отвлеченно. Почув­ ствовать его, как конкретный зрительный, слуховой или другой какой-либо__ образ, можно только в том случае, когда оно употреблено в неожиданном, но­ вом и поэтому странном окружении. Существует даже особый термин «остране- ние». Так вот поэт должен «остранить» слово. Вот хотя бы слово «хрупкий». По звуковому его составу ясно, что оно ука­ зывает не просто на ломкость предмета, а и на то, что предмет ломается с особым характерным звуком. Мягкий крендель легко разломить, но он не хрупок. Время выделило на первый план в этом слове именно непрочность, слабость. Мы гово­ рим, положим, о девушке, что она— «хрупкое создание». Но вот у Молчанова («Сиб. Огни», 28, V): И часто, когда Байкал пуст Слышится Хрупкий хруст. Звуковое впечатление восстановлено, потому что слово употреблено в не­ привычном сочетании— не с названием вещи, а с названием звука же. *) Потебня. Там же. X. **) Б. А. Ларин. «О разновидностях художественной речи». 2. Русская речь, 1. Сборник статей, под ред. Л. В. Щербы. Пг. 1923. ***) В. Шершеневич. «Рассказ про глаз Люси Кусиковой». Сборник «Плавиль­ ня слов». М. 1920 г. См. «Имажинистику» Ипп. Соколова, Орднас, 1921.