Сибирские огни, 1929, № 2

него, возникает в нем,— все это приемлется лирикою, как законное ее достояние». «Содержание лирического произведения не есть развитие об’ективного происше­ ствия, но сам суб’ект и все, что проходит через него»*). И эта мысль Белинского ь основном остается верной до сих пор. Лирика— выражение настроений поэта, каковы бы ни были эти настроения и вызвавшие их причины (революция, любовь, •груд, пьянство, разврат). И здесь нужно сделать то же добавление, что и раньше. Мало рассказать о своих переживаниях. Нужно передать их так, чтобы читатель или слушатель пережил, если не буквально их, то некоторое аналогичное волне­ ние. «Вызвать в себе раз испытанное чувство и, вызвав его в себе, посредством движений, линий, красок, звуков, образов, выраженных словами, передать это чув­ ство так, чтобы другие испытали то же чувство— в этом состоит деятельность ис­ кусства. Искусство есть деятельность человеческая, состоящая в том, что один че­ ловек сознательно, известными внешними знаками передает другим испытываемые им чувства, а другие люди заражаются этими чувствами и переживают их»**). Эта мысль высказана Толстым об искусстве вообще, но более всего она подтверждает­ ся влиянием на читателя лирических произведений. И если мы зададим вопрос, как же поэт может «заразить» нас своими переживаниями, мы сумеем дать только один ответ: посредством языка. Это легко проверить каждому. Вы шли по улице и видели какую-нибудь сце­ ну, которая вас растрогала или насмешила. Вам хочется поделиться своим впечат­ лением с приятелями. Всегда ли и часто ли даже удается насмешить или растро­ гать слушателей своим рассказом? Вы видели в кино Ильинского. Попробуйте рас­ сказать об этом, и вы убедитесь, что не только трудно заставить слушателей сме­ яться, как смеялись вы, но не всегда легко дать понять даже то, почему вы сме­ ялись. А между тем, есть такие люди, которые заставят своим рассказом и засме­ яться и прослезиться. Они умеют это сделать. Чем они пользуются? Только сло­ вами, как и вы, и, может быть, теми же самыми. Если цель ученого-прозаика— сделать язык «прозрачным», незаметным для читателя и слушателя, то цель поэта как-раз обратная: именно к языку, к слову привлечь внимание. Поэт по преимуществу «мастер слова». Естественно, что на себя он смотрит, как на «речетворца» или, по выражению В. Хлебникова,— «речаря». С этого дня я вошел в мастерскую поэта, В очарованье систем, канонов и норм, Торжественных сединой величавых традиций: Серебряные и золотые рондо, Баллады с чопорными реверансами посылок, Кольца терцин, двусмысленный триолет, И, наконец, собор этой архитектуры Монументальный венок сонетов. (Сельвинский. Записки поэта***). Когда сердце речаря обнажено в словах, Бают— он безумен. (Хлебников. Из сб. «Молоко кобылиц»****). IV. Язык— то средство, которым поэт создает и передает другим созданные нм образы, выражает (часто также в образной форме) свою внутреннюю жизнь. Язык обладает свойствами, помогающими поэту достигать своих целей и в то же время обязывающими его быть, хотя бы и в малой степени, новатором в области речи. Все слова имеют очень широкое значение. Слово никогда (за исключением, так называемых, собственных имен, и то не безусловно) не относится к единич­ ному предмету, но всегда к целому классу их. Возьмем хотя бы слово «подушка». Все подушки в мире покрываются этим словом, для каких бы целей они ни упо­ треблялись: для спанья, сиденья, вкалывания булавок, в машинах, артеллерийских орудиях, в постройках и т. д. Но если присмотреться ближе к этому названию, мы обнаружим, что оно имеет очень узкий смысл: оно является даже не названием *) Белинский. Разделение поэзии на роды и виды. **) Л. Толстой. «Что такое искусство». ***) В этой кннжке любопытные замечания о заглавиях произведений Пуш ­ кина, напр., о том, почему «Моцарт и Сальери», а не «Сальери и Моцарт». ****) Цитата заимствована из статьи Б. Ларина «О разновидностях художе­ ственной речи». Сборн. «Русская речь», под ред. Л. Щербы, Пг. 1923.