Сибирские огни, 1929, № 2

самре и в отношении научно-прозаического языка: все, что применимо в разговоре и поэзии, применимо и в ученой книге. Последнее, правда, может вызвать сомне­ ние: ведь наука пользуется кучей мудреных иностранных, совсем уже не «поэти­ ческих» слов. Но это до тех пор, пока поэту не понадобилось то, что этими сло­ вами обозначается. Чтобы убедиться в этом, стоит только вспомнить астрономи­ ческие романы Фламмариона или некоторые стихи Драверта; последний не стес­ няется употреблять специальные термины и 1 часто, несмотря на них (или благодаря им), достигает больших поэтических эффектов. В пространстве мировом, среди метеоритов, Обильных никкелем, железом, как руда, Среди загадочных, чужих для нас хондритов Извечно носятся, блуждая, глыбы льда. Сложившись в аггрегат кристаллов тригональных, Противоборствуя невидимым волнам, Они бегут в своих кругах астральных, Пока неведомых и недоступных нам. («Сибирь». Н.-Н. 1925, стр. 108). Мы, значит, не имеем основания проводить границу между языком поэзии, науки и обыденного разговора в отношении словаря и словосочетаний. Однако,, это не значит, что никакой разницы в языке между исследованием по политэко­ номии и поэмой нет. Разница, конечно, очень большая, но она зависит от того, что в поэме, исследовании и обыденной беседе речь очень редко идет об одних и тех же предметах. Но говорить, в конце-концов, можно обо всем, предметом поэзии может быть все, что угодно, и поэтому даже торгово-промышленная терминоло­ гия может целиком войти в поэтическое произведение («Пушторг» Сельвинского). «Поэтические свойства приобретает язык лишь в конкретной поэтической конструкции. Эти свойства принадлежат не языку в лингвистическом качестве, а именно конструкции, какова бы она ни была*). Тот же самый словарь может быть употреблен для целей поэтических, научных, разговорных. Все дело здесь, поль­ зуясь удобным современным словом, в установке. Возьмем, к примеру, разговорную речь. Обычно она касается обыденных, конкретных предметов. Она предполагает находящегося налицо, видимого слуша­ теля**), поэтому в ней большое значение имеют тон, жест, имеющаяся перед гла­ зами или хорошо известная разговаривающим обстановка. Можно сказать (это будет справедливо для очень большого числа случаев), что разговорная речь до­ полняет обстановку Поэтому она обрывиста, фразы в ней незаконченные, опу­ скается много слов, а об их точности заботятся мало; взятая без «окружения» она иногда просто непонятна. Припомните хотя бы эту избитую загадку: «Красная?»— «Нет черная*.— «Почему же она белая?»— «Потому что еще зеленая». В этом раз­ говоре нет ничего странного, если мы знаем, что он происходит около и по поводу куста смородины с незрелыми ягодами***). Чем меньше дополняющее значение обстановки, тем полнее, грамматически выдержаннее становится речь по­ ка, наконец, мы не доходим до противоположного полюса, когда тон, жест, обста­ новка не играют уже никакой роли. В такие условия поставлена, напр., речь науч­ ной книги. Возможность дополнить слово жестом, тоном, обстановкой, пояснить непонятое рядом синонимов или описательных выражений здесь совершенно ис­ ключена. Если автор не обращается к строго определенному читателю (как это бывает в учебниках и всякого рода руководствах), то и читатель для него очень неопределенная фигура. В таких случаях речь должна обходиться исключительно собственными средствами. Отсюда вполне правильное синтаксическое строение фразы, договаривание до конца в тех случаях, когда в устной речи мы считаем возможным оборвать фразу. Отсюда же свойственная каждой науке забота о строгой точности речи, о невозможности двусмысленного ее толкования, ведущая к употреблению осооой для каждой области знания терминологии. Разговорная речь небрежна и неточна. Вообще говоря, каждое слово многозначно, и мы выби­ раем при произнесении и угадываем при слушании нужное значение по связи с прег дыдущим и последующим. «Земля имеет форму шара», но это не та земля, про ко­ *) П. Медведев. Формальный метод в литературоведении. М. 1928. Ч. III, гл. I. **) Что слушатель предполагается видимый, в этом легко убедиться, посмот­ рев на разговаривающих по телефону (имеются в виду, конечно, не деловые или официальные разговоры). ***) См. Пешковский. Русский синтаксис в научном освещении.’ V I I I; его же «.Сборник статей». 1925 г.— «10000 звуков».