Сибирские огни, 1929, № 2

Лебяжьего выходили самые крепкие мужички; чтобы укрыться от обложении да, кстати, и быть поближе к городу (от Новороссийска до г. Рубцовска 20 клм., а от Лебяжьего— 35 километров). Особенно крепкие хозяева осели в с. Ненашеве и Анатолиевском. Некоторые из анатолиевцев даже живут на два дома: зимой в Рубцове, а летом «на даче» в Анаголиев- ском. Нам в поселке Анатолиевсюом пришлось и видеть эти летние, дачные постройки рубцовских жителей, которые сейчас в зимнюю пору стояли пустыми и заброшенными. Например, у гр. Сторожевых, который зимами живет в Рубцовке и имеет двухэтажный дом, в Анатолиевском имеется земельный надел и посев не менее 30 гектаров шпеницы. А хибара его— в одну комнату и без крыши— похожа на жилище самого последнего бедняка. Таких хибар во всех поселках множество, особенно в поселке Новороссийском. Новороссийцы и до смх пор числятся в бедняках и сами себя величают «переселенцами». Вели посмотреть на новороссийские хаты, возьмет жуть и недоумение, как могут семьи в 7-10 человек жить целые годы в холоде, тесноте и грязи. Но напрасно судить о до­ статках крестьян только по человеческому жилью: для этого следует пройти в крестьян­ ские дворы и заглянуть иод крышу скотных дворов. Новороссийские скотные дворы обширны, утеплены и имеют достаточное количество всякой скотины-животины. Вы не смотрите на то, что изба у него вросла в землю, а сам ходит в лос­ кутьях,—-говорил мне но поводу крестьянина А-ва риковский работник:— у этого А-ва за двором лесу навалено на пятистенный дом, но он не торопится с постройкой. Боится попасть иод индивидуальное обложение, потому и прибедняется. й действительно, прибеднячивание, как способ приспособления зажиточной части деревни к обстановке, практикуется довольно широко, даже середняцкими слоями: ку­ лак рядит под -середняка, середняк— под маломощного и даже бедняка. Уже в первый день работы я познакомился с несколькими прибеднившимися кре­ стьянами. В первую очередь припоминаю мое знакомство с председателем селькресткома тов. Попу НК иным, — А это председатель кресткома и вождь нашей бедноты Полункин бедняк,— сказал мне тов. Ненашев, предсельсовета. Высокий, еще не старый человек стоял передо мной. Лицо у него было довольно живым и выразительным. Возможно, что когда-то и борода бывала бритой, но теперь она заросла гуще, чем подбородок у Плюшкина. На ногах рваные и чиненые пимы. На голове какая-то странная шапчонка, как-будто взятая напрокат из театрального рекви­ зита. На плечах зипун весь в дырах и лохмотьях. Во всей фигуре Полункина было что- то такое, что напоминало Горьковского босяка. • Впоследствии я собрал сведения об имущественном положении Полуннина. На самом деле он оказался не таким лоскутником. — Изба у него, как у всех, две коровы, три лошади, посев, как у всех,— чего еще надо?— говорил! мне местные партийцы. ■— А чего ж он выглядит таким лоскутником? — Да ведь у нас много таких лоскутников. Можно сказать, что и весь сельсовет такой лоскутный. А уж Полунину и по должности так ходить полагается потому7, как он вождь бедноты... Все же и с начальством легче разговаривать и на бедность К.К0В кое-что можно выпросить в учреждениях... Скоро я убедился, что Полункин в заботах о сельКОВ не забывает п своего кар­ мана. Перед от’ездом я попросил Полункина нарядить бедняка в подводу, чтобы дать ему заработать. И— в наряд попала собственная подвода Полункина. Лошадь оказалась хотя и ле­ нивой, но очень сытой, «хоть взлей возы».