Сибирские огни, 1929, № 2

— Отколь знаешь ты? Усмехнутся. — Сорока принесла. — Не булдачь, дело'говорю. — Сам понимаешь, не из скита, У вас разве узнаешь чего. Сами ничего не знае­ те, а у меня все справки есть. Знаешь, о чем старики в молельне шептались ? Приподнялся даже Федот. -—- А ну?!. — В Беловодье собрались. Отец мой, Панфил, Евлампий, Абрам... Еще стариков пять. Знаешь это? Ну? Федот затих. Сам думал об этом, но не верил.— Куда старикам таким с места сни­ маться. Разворошил Никифор нутро, заронил ‘боль. — Может, еще скажешь чего? — Будет. Ладно и это. Федот молчал долго и, видно, тяжелые жернова ворочались в голове. — Может, врешь ты все?! Говорить-то с тобой безбожником за грех считать надо. — Как хочешь,— усмехнулся и надвинул шапку,— больше не скажу. — В бога-то вое ж веришь?— очнулся Федот. — А зачем?— просто спросил Никифор. И не нашел ответа Федот. — Зачем верить? Верил нутром, а зачем,— не опрашивал никогда. — Возьми в и т ,— заговорил Никифор, не глядя на Федота.— Богово место, об нем только и думают, себя мучают им и других. А бог отвернулся от скита. Ты в свою сто- ]>ону, отец в другую, молодняк, в третью. Где забота бога об вас? Не хочешь, не говори, выпытывать не стану. А только почему он жесток к вам. Жизнь всю на четвереньках перед ним ползали, а теперь ищите его. Отец догонять его в тайгу собирается, а разве догонит? Федот молчал. — Ребят 'Своих в школу увез ты, думаешь, в боге их оставишь? А в солдаты пой­ дут и— вышибут все... Думай, Федот Алевсеич. Отец-то мой прав, ты пошел в сторону и возврата не будет. Прошлый раз ты меня прогнал, а я к тебе ближе буду, чем старики... слову поверь... — Ладно,— перебил Федот.— Не нам с тобой спорить. Прощай.-- Встал и пошел в тайгу. И не знал Никифор, какой след в душе Федотовой положил. Посидел на лесине, и пошел к своей избе. У ворот заметил Елену, крикнул ей: 1— Погоди! Девушка остановилась и юркнула назад в избу. Вошел и припер дверь. — Ну? Шепнула быстро: - Алексей заказывал— ночью придет, в тайгу вызовет. Разговор есть. — Умница,-— хлопнул по плечу Елену Никифор.— Ну, теперь Спиридон твой, сердцем чую. Елена выбежала на крыльцо. Алексей пришел ночью. Свистнул чуть слышно, видел, как мелькнула тен Ники­ фора, и зашел за кусты, чтоб свет не выдал. Окликнул брата, когда тот начал в сторону забирать, и -сидел на сваленной леси­ не—^высокий, негнущийся и в темноте можно было принять за Акиндина, только бороды не видно.