Сибирские огни, 1929, № 1

Настя встретила его иа кухне: — Я не позволю поганить наш дом... Это что же такое: сиводни— с одним, завтра— с другим?... — Ну, будет, будет, достаточно!— отозвался из своей комнаты Рувимович, сдерживая спех.— Ты напрасно, товарищ Настасья... — Ничего не напрасно! А вам довольно стыдно, товарищ Рувимович, как гу­ бернскому 1 >аботнику... Разве я не своими глазами видела ваши шашни?!. Да как вам не стыдно отпираться?!. Да после этого, в кого же верить нам, рабочим?!. Стыд, срам, товарищи! Про первую нашу гулянку весь прииск втихомолку жужжит... Валентина задержалась немного в сенях, провожая глазами Лоскутову, и вошла в дом, когда Настя окончила ругаться, «о она слышала все и все поняла. — Вот тоже шляется девица!—напустилась было на нее Настя.— Но тут же улыбнулась, точно растаяла: — Какая мякина, это золотозубая... Пухля, а весу нет... Я ее шваркнула слег­ ка. она и пол целовать! Техники и Рувимович с Василием захохотали. Это вновь рассердило Настю. — У жеребцы, язви вас! ребятишек, поди, борона у каждого. В окна была видна темная опушка соснового леса. Над крышами приисковых зданий голубели клубы густого дыма. Слышно было, как звенела капель и журчали неисчислимые потоки. Валентина прильнула лицом к оконному стеклу. Происшествие с Яхонтовым подняло на ноги все три прииска; к тому же Ники­ та с Азексеевского передал по телефону, что в ту же ночь у них был подожжен амбар с хлебом. К счастью, пожар захватили во-время и потушили. Вихлястый с Баяхты спрашивал о возвращении директора и попутно сообщал, что на Боровом у старого материального два дня пробыли Емельян с Исусом. В день от’езда Яхонтова с Лямкой они скрылись неизвестно куда. Эта сведения были получены как-раз в тот момент, когда Лямка, с криком и громом на весь прииск, подвез Яхонтова к конторе. Был первый день пасхи. Рабочие щеголя.та в новых рубахах, брезентовых плащах, полуболотных сапо­ гах и кожаных фуражках, а бабы— в новых полушубках. И не узнать было в них не­ давних золотничников, рваных и опухших от пьянства. Кругом прииска, по канавам и рытвинам шумели потоки. День выдался солнеч­ ный. Остатки снега таяли и исчезали на виду. Только заледеневшая и грязная дорога держалась еще, вздымаясь сероватыми бугорками. В весеннем шуме зычно загрохотали сотни человеческих голосов и зазвонил приисковый колокол. Толпа, напирая на кошевку, задыхалась в неистовых криках. — Это его, подлеца, рук дело! —■Еграшка, Еграшка живомот! — Нанта и выжечь этот выводок со всеми потрохами! Василий с Рувимовичем подбежали к кошевке. Яхонтов лежал в забытьи. — Да где же дохтурша-то наша!— Кричал хрипло старик приискатель. — Где? Вестимо, где! Дрыхнет, курва, после ночной работы, а тут золотой че- ловек гинет! — Пригнать ее в шею. шмару мазаную!. Яхонтова подняли и на руках понесли в больницу. Товарищи!— высокий голос Василия дрогнул и сорвался.— Технику Яхон­ тову нашему производственному руководителю—попортили шкуру... Рана не опасна, и он через несколько днейпоправится. Но покушение на него мы должны принять, как Утар в сердце приисковому рабочему. Калифоуявшская ншана начинает охотиться за