Сибирские огни, 1929, № 1

советской действительности не было и не может быть! Далее: разве возможно, чтобы сотруд­ ник московской советской газеты (тем более, приехавший из провинции!) ни ра ­ зу не поинтересовался (даже не обмол­ вился!) крупнейшими вопросами и собы­ тиями наших дней? Ни разу не был ни на одном большом с’езде, конференции, со ­ вещании? Ни разу не слышал и не видел вождей партии и советской власти, о ко­ торых знает весь мир? Ни разу не был ни в театре Мейерхольда, ни в Художе­ ственном, ни в Пролеткульте? Невероят­ но, но факт! Лобов—одиночка, он стоит вне коллек­ тива, поэтому он ничем не интересуется и ничего не знает. Сотрудников газеты Лобов сравнивает «с ворами» (стр. 27); о писателях он знает только то, что «Ба- лавин говорит особенным, неслыханным языком»... «Борис Зверев говорит неж­ ным тенорком»... «Алексей Туров смеется круглым ядреным смехом» (стр. 77). Из всех городов, куда его посылала редак­ ция (Тверь, Калуга, Ростов-Великий и др.), Лобова больше всех заинтересовал Ростов-Великий, потому что этот город напомнил ему «Сказку о царе Салтане»(?). Одним словом, с какой стороны мы нн посмотрим на Лобова, получается одно впечатление: он не советский журналист, а какое-то выдуманное неземное суще­ ство, рожденное «для звуков сладких н молитв» и... для «веселой войны» с жен­ щинами! Конечно, среди московской богемы и уцелевших экземпляров старой эпохи можно встретить таких людей, но чтобы подобный человек был видным советским журналистом—этому поверить нельзя! Ал. Яковлев или совсем не знает условий газетной работы и жизни советских жур­ налистов, или он клевещет на них. Не лучше «подана» писателем и совре­ менная деревня. В селе Каменный Бор (недалеко от Москвы!) мы также не н а йд е м н и ч е г о х а р а к т е р н о с о в е т с к о г о . Кулак Федоров, «при­ ютивший» Лобова (этот Федоров, межд: прочим, «в полгода заездил по работе» своего батрака),— по Яковлеву—не кулак, а какой-то «просветленный» толстовец, с которым все живут в дружбе. Когда, на­ пример, Федоров называет в насмешку бедняка Стремина «главным пролетари­ ем», то Стремин не обижается и говорит, что «ежели бы я был главный пролета­ рий, я бы хорошо жил, я бы мудеру пил» (стр. 215). В современной деревне, по Яковлеву, положение такое, какое было и десять лет назад. Сельсовет, кооперация, кре­ стьянская газета, агропропаганда и пр. иочти не отразились на вековых устоях деревенской жизни. Знахаркам здесь ве­ рят больше, чем докторам. «И без всяких наук знают, что основа мужичьего благо­ состояния—рожь» (стр. 244). В деревне живет «народ», а не кре­ стьяне-бедняки, середняки и кулаки. На­ род этот «умный, талантливый и велико­ лепный (?)». Все его несчастье в том, что «им управляли сплошные подлецы и живоглоты» (стр. 245). Чего же нужно «народу»?.. Вольную бы жизнь этому на­ роду, культуры бы ему!» (Там же). Ти­ пичный интеллигентски-эсеровский под­ ход! Роман кончается приездом Лобова из деревни в Москву на суд. Какой будет приговор суда—неизвестно. Самого Л о ­ бова приговор не пугает, потому что «самое страшное—его суд над самим с о ­ бой, этот суд позади». А себя он судил за то, что оторвался «от народа» и пло­ хо «служил» ему (?). Теперь остается вынести еще один «приговор»— роману А. Яковлева. Его р о ­ ман, как уже указывалось выше, плох. Плох, главным образом, потому, что ав­ тор не п о к а з а л н а шей с о в е т ­ с к ой д е й с т в и т е л ь н о с т и , а в н е к о т о р ы х с л у ч а я х и с к а з и л ее . И мы не верим ему. Ал. Яковлев—писатель известный. У не­ го есть свое лицо и свой голос. Такие крепкие и яркие его произведения, как «Повольники», «Жгель», «Смерть Нико- лнна камня», «Порывы» советским чита­ телем и критикой были встречены х о р о ­ шо. Как мастер, Яковлев, несомненно, р а ­ стет и крепнет. Будем надеяться, что та­ лантливый писатель сам осознает свои ошибки, допущенные им в этом произве­ дении, и в будущем—на наше время, на­ ших людей и нашу работу взглянет дру­ гими глазами, глазами советского чело­ века. А. Ш. Роман о новой деревне Ф. Панферов.—«Бруски»—роман. Изд. «Московский Рабочий». Цена 25 к. (Р о ­ ман-газета) и 3 р. 60 к. 'изнь деревни очень сложна, несмотря на кажущуюся простоту. Изобразить ее пытается всяк по своему, но до сих пор еще эти литературные развернутые кар­ тины страдали различными погрешностя­ ми против истины то в сторону преуве­ личения, то, наоборот, недооценки дей­ ствительности. Эти, по крайней мере, не­ достатки не чужды были «Большой Ка­ менке» С. Жданова, его же «Мартемья- нихе» и т. д. Большим достижением пролетарской литературы в этом отношении является недавно в двух изданиях выпущенный издательством «Московский Рабочий»