Сибирские огни, 1929, № 1

Побежденный «Победитель» Александр Яковлев. Полное собрание сочинений. Том V—Победитель. Роман. Изд-во «ЗИФ». М.—Л. Стр. 251. Цена 2 р. 50 коп. Чем формально отличаются хорошие, .настоящие литературные произведения от плохих? Ответ на такой вопрос мы найдем в этом же романе. Старый писатель Орлов­ цев, давая оценку рассказам молодого журналиста и начинающего писателя Л о ­ бова, говорит, что... «в хорошем произ­ ведении должна быть трехмерность. В нем должны быть—вещество, пространство, об’ем». (стр. 72). Главный недостаток рассказов—отсут­ ствие в них образов—«Образы дают крепость рассказу, у вас их нет»,—гово­ рит Орловцев Лобову. — «...Образ дает рельефность мысли. Чтобы, понимаете, можно было ощущать все, даже самое сокровенное»... И еще: — «В плохих рассказах все бывает вы­ тянуто в одну прямую линию, связан­ ную с жизнью главного героя»... Если такой же «мерой мерить» и про­ изведение Яковлева, то нам придется сразу же сделать далеко неутешитель­ ные выводы. И тематически и компози­ ционно роман «Победитель» — слабый больше того— плохой роман. Хорошие советы и указания писателя Орловцева писатель Яковлев не исполь­ зовал. Не говоря уже о том, что в его произведении «все вытянуто в одну пря­ мую линию»,—в нем к тому же еще не с о ­ блюдена и «трехмерность», и не дано ни одного яркого и крепкого образа». В романе, кроме «героя» Лобова, мы видим несколько женщин (Ольга, Людми­ ла Николаевна, Глаша, Софья Платоно­ вна), журналистов и литераторов (Сель­ ский, Буль, Алмазов, Орловцев), крестьян (Федоров, Стремин и др.). Мы их видим, но не знаем, и для чего они понадоби­ лись автору—неизвестно. Своей с а м о ­ с т о я т е л ь н о й жизнью эти люди не живут, они появляются только тогда, когда это нужно Лобову. Их мысли, чув­ ства, действия автор подгоняет к мы­ слям, чувствам и действиям «героя». За очень небольшими исключениями (Люд­ мила, Федоров), остальные люди не нуж­ ны ни для показа быта, ни для характери­ стики нравов, ни для раскрытия психо логии. А ооразы какие: «яркие гирлянды ф о ­ нарей», «голова была точно камень», «вывеска, как белый ангел», «не грудь, двухместный экипаж?!». Или штамп, или оригинальничанье. хим роман Яковлева, однако, нуж- 1,1 считать не только (вернее—не столь­ ко) но указанным признакам. Эти призна­ ки ф о р м а л ь н ы е,—коренные же при­ чины неудачи писателя находятся в дру­ гой области—в о б л а с т и с о ц и а л ь ­ ных явлений. Ал. Яковлев, мягко выражаясь, плохо видит, плохо слышит и плохо знает нашу советскую действительность. Чем это об ’яснить: н е у м е н и е м или н е ж е ­ л а н и е м ? По тем немногим словам (на 16 п. л.— не больше 25-30), как «партийные» кру­ ги», «нарком», «военный комиссар», «кол­ хозы», «коммунисты» и др. можно дога­ дываться, что роман «Победитель»— с о ­ временный, советский роман (в одном ме­ сте упоминается Чемберлен—значит, дело происходит после 25 года?). О б э т о м , о д н а к о , м о ж н о т о л ь к о д о г а д ы в а т ь с я ! Ал. Яковлев рассказывает (именно ра с ­ сказывает, а не показывает!) о приезде провинциального журналиста Лобова в Москву и о его работе в редакции «са­ мой распространенной газеты». В этом— завязка и основа романа. Журналист Л о ­ бов талантлив, молод, мечтает быть пи­ сателем—и в Москву он приехал за тем, чтобы «победить». Здесь он встречается с журналистами и писателями, работает, мечтает, шатается по кафе и театрам, ездит в командировки, увлекается жен­ щинами, потом одну из них (Людмилу Николаевну) в припадке ревности уби- Еает. После этого автор сажает Лобова в домзак (по Яковлеву— в тюрьму), а по­ том отправляет в село Каменный Бор (ве­ роятно, для того, чтобы «герой» на лоне природы «познал самого себя»?). Тема, как видим, простая и не новая (в европейской литературе эта тема ис­ пользована Мопассаном и Золя). Дело, однако, не в теме, а в самом материале, на котором работает писатель. Эт о т м а т е р и а л , о с о б е н н о е г о о р г а н и з а ц и я и о с в е щ е ­ н и е — не с о в е т с к и е . Советских Москвы и деревни, советских людей и работы мы в романе не найдем. Столица СССР, журналисты, писатели и др. люди, живущие и работающие в советских ус­ ловиях, ничем не отличаются от царской МосКвы и царских условий. То же самое можно сказать и о деревне. В самом деле: где, в какой московской редакции автор видел такого «знаменито­ го редактора», как Сальский, который «ото всех, даже от наркомов, требовал жизни и яркости», который важнейшие злободневные вопросы называет «темка ми»? И что это за самая распространен ная газета?» («Правда»? «Крестьянская Газета»?). Таких редакторов и таких со ­ трудников (Синютин, Алмазов и др.) в