Сибирские огни, 1929, № 1

Один из моих знакомых рабочих^партийцев приехал с теплушкой со станции Манчжурия в Харбин за вагонными колесами и другими запасными частями. Мои то­ варищи воспользовались этим случаем, чтобы «погрузить» меня вместе с колесами в теплушку и отправить из Харбина, где меня ожидал «скорый» военный суд и расстрел. В теплушке моего знакомого товарища я благополучно доехал до ст. Манчжурия, откуда в качестве кочегара на паровозе добрался до Читы. На ст. Манчжурия я узнал, что за несколько дней до моего приезда там был ген. Рененкампф и захватил работавшего в нашей Манчжурской организации в качестве партийного профессионала тов. Иннокентия Попова (нелегальная фамилия Коновалов). Тов. Попов был расстрелян на ст. Борзя. В Чите я застал военное положение, введенное Рененкамнфом, и разгром всей нашей партийной организации, хотя из комитетчиков был арестован Рененкамнфом один только т. Костюшко, остальным всем удалось скрыться. Большинству партийных рабочих в Чите, так же, как и в Харбине, пришлось 'бежать, чтобы не попасть в лапы карателю. Читинской организации, однако, удалось скоро оправиться от разгрома и снова восстановить нелегальную партийную работу. Одновременно со мной в Читу приехал из Иркутска т. Н. Н. Баранский, который был поражен, встретив меня на кон­ спиративной квартире, так как в Иркутске все наши товарищи были уверены, что я расстрелян. Мы приступили с Баранским к налаживанию партийной работы в Чите. Еще до от’езда из Читы ген. Рененкамнфа нам удалось выпустить несколько нелегальных листовок. От бурных дней октябрьских «свобод» 1905 г. мы снова вернулись к тяжелым подпольным будням.