Сибирские огни, 1929, № 1

— Бахарев, Кобозев и компания. Я взглянула на Бахарева: его пухлое безбровое лицо налилось темным румянцем. Когда кончили читать, Бахарев был бледен. — Ну, расскажи, тов. Бахарев,— обратилась я к нему. — Чего же... пришли, конечно, ко мне тесть и теща... как уж водится, гости... если есть чего вылить, почему же не выпить? — Конечно!— 'буркнул кто-то из членов радколлегии. — ...А насчет драки, не путайте вы меня, я не знаю, не видел и не был. Долго спорили: помещать или нет. Решили пустить безыменным фельетоном с заголовком «Угадайте, кто так праздновал?»*) Бахарев куда-то незаметно скрылся. — Может быть, он обиделся?—высказала я предположение. — Кто его знает! Первые две полосы (четыре колонки) пошли под большой шапкой: «100 проц. явки на перевыборы горсовета. Печатаем предложения рабочих новому составу гор­ совета». Предложений поместили около двадцати. Бахарев появился час спустя: — Пускаете?— 'справился он о фельетоне:— Я не возражаю. Только скандал будет. Все мы живем в одном коридоре... бабы шум; подымут... — Ведь, ты сам не отрицаешь, что пили? — Пили. — Ну, и чего же? — Я не возражаю. Поместили интересную заметку о драмкружке: член драмкружка, некто Башаро­ ва, обладающая болезненным самолюбием «настоящей» артистки, обиделась на то, что главная роль в «Молодом Ельнике» была дана не ей. Она демонстративно ушла с ре­ петиции, попутно обругав режиссера (режиссер у них работает добровольно и бесплат­ но,—любитель, по общим отзывам талантливый парень). Этим дело не тончилось. На ближайшем вечере, во время коллективных игр, по рукам играющих пошла анонимная частушка про режиссера. На декорациях был пришпилен второй экземпляр этой ча­ стушки,—неокладной и глупой. Автором ее была, очевидно, Башарова. Когда мы уходили, в клубе шла постановка. Завклуб Золотов («золотце»— как его там называют) стоял в контроле, красный от духоты, и, устало опираясь на свою палочку, пререкался с «неимеющими билетов». -— Неужели не пропустишь,— умоляюще говорил молодой парень:— братишка У меня из деревни приехал, хотел его провести... — Мальчишка? Маленьких не пускаю! — Какой мальчишка! Старше меня, двоих детей имеет. — Ну, ступайте! Золотов на одну минуту отстраняется от двери. За его плечами виден темный Зал, до отказу набитый людьми. «Не имеющие билетов»,— а их целая толпа,— толкаются в коридоре, сидят на длинном обеденном столе. Здесь же, на полу, заросшем кочками грязи, кто-то откалы­ вает «русскую». Таков «клуб» рабочей окраины: темный, холодный, неуклюжий, как нлохая конюшня... ...Завтра собирается впервые наш кружок художников. Ребята пожертвовали № этого своим воскресным отдыхом. *) Безусловная ошибка. Надо было бить прямо в лоб, не стесняясь. З а безы­ менный фельетон нас ругали.