Сибирские огни, 1929, № 1

— Товарищи, мы голосовали за Глотова,— оказал председатель:— так что ма­ ло... давай следующего. Остальные кандидатуры прошли единодушно. — На производстве десять лет... Пятнадцать... двадцать... Деревню знает хоро­ шо,--вот обычные мотивы к посылке на перевыборы. Следующий «вопрос» (на три минуты) был мой,— об издании «Советской Си­ бирью» Новосибирского производственного листка. — Выходи на работу!— вдруг махнул рукой Беляев. Половина собрания поднялась с мест. — Сиди на местах, товарищи! Собрание не кончено. Важный вопрос!— крик­ нул Ложкин. — Ты чего распоряжаешься?— сердито обернулся на Беляева председатель:— Ты, ведь, не член президиума? Какое имеешь право? Беляев вспыхнул, ноднес к лицу председателя часы, ткнул пальцем <вциферблат: — Вторая смена давно должна выйти на работу. Производство стоит. — Бот кончим и выйдут. Беляев присел на кончик скамьи, краска отлила от его лица, он дружески пере­ мигнулся с близко стоящим рабочим и, балуясь, сбил ему шапку на нос. Собрание сдержанно засмеялось. — Приветствуем!— крикнули мне из зала в ответ на мой «доклад». Поднялся лес рук: — Скорее печатайте! ПИЛИ, ТОВАРИЩ БАХАРЕВ? 5 января. Утром говорили с Ложкиным (по телефону) о Глотове: — Скажи мне, тов. Ложкин, кто такой Глотов? •— Член завкома, председатель производственного совещания. Беспартийный. — По-моему, он демагог и шкурник. — Пожалуй, верно. А мы, понимаешь, много сил на него положили: на курсы посылали, профсоюзные... Видишь ли, мы его, как активиста, готовили в партию... А? Теперь, конечно, не придется... Да. Ребята говорили, у него домишко есть свой, желе­ зом крытый... Вопрос о Глотове, пожалуй, надо вынести на страницы «Советской Сибири»*). ...Сегодня состоялся, наконец, первый коллективный выпуск стенгазеты. При­ шло десять человек («художники» наши, как оказалось после, все были заняты на за­ седании и клубной постановке). Две женщины (жены служащих) были посажены мною на машинку**). Оста­ лось восемь человек, все «редактора». Признаться, я немного струсила: предстояла большая правка материала, а народ все малопжчотный, даже Лидера' нет. Сначала все отказывались («уж я лучше стану наклеивать»), Бахарев долго возился с заметкой, потом подозвал меня и огорченно заявил: — Чего-то не могу сообразить: все так же выходит. Оказывается в суматохе ему дали править его же заметку. Написали ее вто­ рично, вместе с ним. Пишет Бахарев быстро, но фраза у него неуклюжа и множество грамматических ошибок. Вижу, среди моих «редакторов» большое оживление. Что такое? из рук в руки переходит мелкоисписанный лист. Прочли вслух: фельетон о группе партийцев, прово­ дивших праздники в беспросветном пьянстве и даже в драках. *) См. фельетон «Одна тридцатая», «Сов. Сибирь». Январь 1929 г. **) В чем пришлось потом горько раскаяться: «машинистки» запомнили подписи лод интересующими их заметками, и на следующий день по заводу пошли сплетни.