Сибирские огни, 1928, № 6

сказе выведена деревенская баба Па- рунька, участница партизанского движе­ ния, принесшая в жертву ради револю­ ции свою «женскую честь». В 1925 г. рас­ сказ вышел в Иркутске отдельным и зда ­ нием, с предисловием М. К. Азадовского, в 1927 году его выпустил отдельной книж­ кой «Гудок». В 1924-26 г. г. в центральных ж урна­ лах («Звезда», «Прожектор», «Красней журнал для всех») и «Сиб. Огнях» был напечатан ряд рассказов Гольдберга, ко ­ торые составили третью книгу его про­ изведений,—«Путь, не отмеченный на карте», изданную Госиздатом в 1926 г. Часть этих рассказов («Путь, не отме­ ченный на карте». «Гроб подполковника Недочетова», «Болезнь» и др.) изобра­ жают разложение и гибель колчаковской армии, другая часть («Круг», «Пятый чет­ верг» и др.)—подпольную борьбу рево- люционеров-коммунистов с колчаковщи­ ной и колчаковскую тюрьму. В 1927 г. в «Сибирских Огнях» (кн. 3-4) появилась новая большая повесть Гольд­ берга—«Сладкая полынь». В ней Гольд­ берг возвратился к деревенской теме, но взял деревню новую, советскую. В цен­ тре повести стоит бывшая партизанка Ксения, которой трудно приспособиться к ставшим непривычными условиям мир­ ного хозяйственного труда. Мужики о т ­ носятся враждебно к ней, как к «отор­ вавшейся» от мелко-собс гвеннической му­ жицкой психологии, и «баба» без «хо­ зяина» бьется, как рыба об лед, не на­ ходя нигде поддержки. Можно спорить, правильно ли описал писатель советскую деревню, но згой вещи нельзя отказать в общественной значительности, гак как она затрагивает острую проблему совре­ менной деревенской жизни. В 1928 году «Сладкая полынь» вышла отдельным из­ данием (ГИЗ). Таков, вкратце, путь Гольдберга, как человека и писателя. Печатаемой в этой книжке «Сиб. Огней» вещью он откры ­ вает новую страницу в развитии своего творчества. К н и г и И с. Г о л ь д б е р г а : 1. «Тунгусские рассказы». Москва, 1914 г. 2. «Закон тайги». Иркутск. 1923 г. 3. «Бабья печаль». Иркутск. 1925 г. И з­ дание ВСОРГО. 4. «Путь, не отмеченный на карте». ГИЗ, Ленингр. 1926 г. 5. «Человек с ружьем» Москва. 1926 г. Изд. «Огонек». 6. «Бабья печаль». Москва, 1927 г. И з­ дание «Гудок». 7. «Сладкая полынь». М. 1928 г. ГИЗ. ПАМЯТИ А. Е. НОВОСЕЛОВА. Исполнилось десять лет со дня смерти талантливого сибирского писателя Алек­ сандра Ефремовича Новоселова. Сибиряк по рождению, из небогатой казачьей семьи, Новоселов рос и учился в Омске. Окончив учительскую семина­ рию, он много лет служил воспитателем в кадетском корпусе. Органически чуж ­ дый военной среде и ее интересам, он все свободное время посвящал науке и лите­ ратуре. Каждое лето уезжал он на Ал­ тай или в киргизские степи («По-настоя­ щему живу я только летом»—полушутя- полусерьезно говорил он) и каждый раз возвращался в город с папками разных материалов: собирал и записывал песни, сказки, бытовые наблюдения. Ящики его письменного стола были всегда полны этнографическим и . литературным сы­ рьем. На литературную арену Александр Ефремович выступил приблизительно в 1910-11 г. г. с небольшими рассказами и полубеллетристическими - полуэтнографи- ческими очерками в омских и томских и з ­ даниях. Литературу любил он страстно и особенно интересовался поэзией и белле­ тристикой сибиряков, ревниво следя за их ростом. Сам он писал немного, но ста­ рательно, налегая не на количество, а на качество. Литературная деятельность его продолжалась недолго, не больше десяти лет, и все его произведения свободно уместятся в два-три тома. Он обратил на себя внимание двумя рассказами—«Исиш- кина мечта» и «Санькин марал». В первом отлично нарисована драма киргиза-батра- ка, которого эксплоатирует богатый ку ­ лак. Во втором с большой художествен­ ной силой дан трогательный образ пле­ ненного алтайского марала. Затем следу­ ют две крупных повести: «Беловодье» и «Мирская»—обе из быта алтайских кер­ жаков. Антитеза живой жизни и кержац­ кого бегства от этой жизни, наивная мечта о легендарном Беловодьи и тяже­ лый быт старообрядческой глухомани выражены в этих произведениях рельеф ­ но и красочно, особенно в «Мирской», где молодая мятежная душа «мирской» жен­ щины противопоставлена реакционной косности отцов и дедов, удалившихся от мира. Мастером показал себя Новоселов и в небольшой, чрезвычайно колоритной новелле «Жабья жизнь», напечатанной в 1916 году в горьковском журнале «Лето­ пись»,—к сожалению, «Жабья жизнь» явилась первой и последней вещью Алек­ сандра Ефремовича в столичной прессе: он был настолько скромного мнения о своих работах, что не решался посылать их в столичные редакции.