Сибирские огни, 1928, № 6

написал «сенсацию» по рабочему вопросу для своей газеты, но я более сдержан, я ищу корень зла п нахожу его в том, что совхоз еще не совсем твердо стоит на материальной базе, что ему еще только «шестой годок» идет от роду, и что пред’являть большие тре­ бования, хотя бы и со стороны рабочих—пока еще рано. Конечно, можно построить все для удобств рабочих и служащих, вплоть до ванных комнат и теплых уборных, можно и нужно построить больницы и школы, но... вся эта постройка пойдет либо за счет ко­ личества посевов, либо за счет движимого и недвижимого имущества, за счет прини­ жения роста совхоза. На управляющих могут, конечно, нападать далеко сидящие работники редакций газет и работники союза, но редкие из них знают настоящее положение дела в совхозе, редкие учитывают экономический, культурный и бытовой рост, направление и план его развития. Для меня важно то, что совхоз развивается, люди учатся но-настоящему обра­ батывать землю, делают большое государственное дело и уменьшают количество без­ работных, состоящих на наших биржах труда. Придет время, а оно, безусловно, недалеко, наши совхозы окрепнут и дадут все то рабочему, что нужно, что поставлено нами, как цель для его культурного развития и перестройки быта. С этими мыслями я покинул 29-ый совхоз. Эти мои мысли совпали с прощаль­ ными записями экскурсии юных пионеров, приезжавших из города. Вот что они записали в книгу для посетителей. .. «Что касается Вашего совхоза, то он, по нашему мнению, является самым лучшим в постановке хозяйства. Питание и взаимоотношения рабочих с администра­ цией—хорошее. Недостаточно хорошо налажена культурная работа. Отношение к нам было самое хорошее. Благодарим Вас за хороший прием». Это было написано после того, как экскурсия Ю. П. посетила 22, 26 и 28 сов­ хозы. Наши мысли совпали. 2 8 СОВХОЗ. ПЕРВЫЕ ВСТРЕЧИ. Ослепительно знойный день. Кажется, золотистое покрывало, сотканное из лучей солнца, брошено на землю. И под этим покрывалом—душно. Последние цветы, истомленные жарой, уже не благоухают, а чадят перегаром устаревшего аромата и сожженными солнцем лепестками. Ноги путаются в траве. Итти тяжело. Словно на плечах у тебя огромная тяжесть, и от этого обливаешься потом. Рядом Иртыш. Он спокойно катит свои волны по равнине и, согретый в далеких просторных степях Казахстана, не охлаждает. Глухая тишина опустилась на земледельческие просторы. Мертвенный покой—и степь кажется мертвой. Только на увале, верстах в трех от Иртыша, против села Изыл- башского, там, где пестрыми грудами встали здания совхоза, шевелятся люди. На бе­ регу маленькой протоки Ачаирки, отделившейся от Иртыша и впадающей в Иртыш же, рабочие-поденщики, главным образом, молодежь, складывают в копешки кизяк. Это го­ товится к зиме топливо. Жара. Ребята без рубах. Их бронзовые молодые тела лениво, нехотя, сгибаются лад кизяком. Работают на «урок». Это дает возможность то одному, то другому иску­ паться в светлой прохладной Ачаирке. Как на поле за жнецами—быстро раетут и множатся копешки кизяка.