Сибирские огни, 1928, № 6

русское, а греческое: «Элита», что в переводе означает п е р в о р о д н ы й . Так мне об’ясниди это слово агрономы. Это не простая выдумка, что совхозы носят числовое обозначение. Как я потом узнал, экономика совхзов строго подчинена математическому учету—есть выгода, мож­ но расширять, увеличивать хозяйство, нет—закрывайся. Мы плыли к самому отдаленному от Омска совхозу № 29. Далеко позади остался Ачаир, впереди виднеется на берегу небольшое село, быв­ шая казачья станица, Соляная—здесь высаживаемся. Мой спутник говорит, что до совхоза остается 10-12 верст, и мне хочется прой­ ти это расстояние пешком, но стоило нам только сойти на берег, как появился человек, выполняющий обязанности совхозовского агента по приемке грузов, и предложил нам пройти в квартиру. — Я вот приму машины и велю мальчонке отвезти вас. Выгружали три новых сноповязалки фирм «Масей Гарис». Поднимаясь на гору, мой спутник жаловался: — Непростительная расхлябанность наблюдается в работе пароходства. Сейчас такое горячее время—готовимся к уборке хлеба, а они, если машину привезут, то ко­ лесо где-нибудь потеряют. Недавно сноповязалку сдали, а большое колесо, на котором вся основа, увезли куда-то и никак найти не могут. А тут еще был случай. 29 совхоз строить элеватор, нужна известка. Закупили, отправили. И что же, вы думаете, известь получена? Ничего подобного, до сих пор где-то плавает или уже с торгов продана где- нибудь в Семипалатинске, как «невостребованный груз». Пришлось строить на цементе. —. Но, ведь, это прочнее,—улыбаюсь я. — Оно верно, но сейчас нам каждая копейка дорога, а затем—время. Стоит за­ тянуть с постройкой элеватора, как сейчас же засыпемся, придется хлеб в мешках дер­ жать на земле... В ПРОСТОРАХ ПОЛЕЙ. ...Через полчаса мы покидаем Соляную п едем крестьянскими полями к совхозу. Знакомая с детства безотрадная картина: узкие полосы, межи, пустыри. Разно­ сортная низкорослая пшеничка густо заросла сорняками. Местами за полынью и моло­ чаем не видно того, что посеяно. Налив закончился, скоро зрелость. Мелкий колос, мел­ кое зерно. Какая радость ждет мужика от такой полосы? Убит труд, убиты средства. И только. За березовым колочком—картина меняется. — Земли что ли здесь лучше—ишь какие хорошие хлеба!—говорю я, глядя на большую полосу рослой пшеницы. — Это участок товарищества,—об’ясняет мне Башков.—Вот видите, какая раз­ ница? Послушали совет агронома, посеяли на очищенных от сорняков парах добрыми семенами, п сто пудов с десятины обеспечено. Мужики наши не то что не могут луч­ ше обработать свою десятину, нет, они все- еще продолжают вести работу дедовским способом и не верят агроному. — «Навозного жука не затащишь в ¡юзу»,—вспоминаю я чеховское выражение п мысленно отвечаю на него,—а мужика надо заставить понять, что выгоднее, да, впрочем, он сам скор это поймет. Вьется узенькая доржка между крестьянских полое н выводит нас на широкую обкошенную межу совхозовских полей. Какая колоссальная разница! Глаза не в силах охватить огромного поля чистой, ровной «кубанки». Она по- пояс ростом: крупный, наливной -колос вот-вот наклонит к земле стебель. Тучами вьются над полем золотокрылые стрекозы. Вдали спокойно спускается солнце. Вечер­ няя тишина обнимает ноля.