Сибирские огни, 1928, № 6

Тут же они пили вино, а на пароход и на баржи шла погрузка. Покачиваясь до­ лили алданцы. Затем они стали поперек трапов и прекратили перегрузку. Их увещевали. Они отвечали: — Заявляете? Мы с Незаметного... Как будто одно это (то, что они побывали в Алданской тайге на знаменитом прииске) давало им право делать все, что угодно. — Мы с Незаметного... Самый веский аргумент. Человеку, поборовшемуся с тайгой, кажется, что он ге­ рой. Хищник, ухвативший добычу, задает пир. Здоровый детина с огромными усами садится у якоря. Крупные слезы катятся по щекам. — Ты думаешь я пьяный? Нет, голубчик, я и не пьяный совсем... Я только не­ множко выпил. Я тебе праведное слово говорю. Там, на Алдане, климат не подходящий. Там только китаец может. Он траву и всякую пакость жрет, а мне хлеб надо. Китаец он, как кошка: его бьют, он другой бок подставляет. Я же-ж, голубчик, слесарь. Сле­ сарь я. Нижегородский я слесарь. И поехал за золотом, и стакнулся с китайцами, и ушли в тайгу на ручьи. Китаец он траву жрет, а мне хлеба надо. Китаец траву посу­ шит на огне, растолкет и похлебку делает, а я разве могу?.. Я к мясу с малолетства привышный. А на золото мы напали. Копали золото. В третьем годе это было. Я оттуда на Бодайбо подался, на концессию. .Жену из Нижнего выписал, дочь приехала. А на концессии климат хуже алданского. Жена похворала да померла, а дочь с милиционером скрутилась. «Что ж, говорю, тебе на родине у нас женихов мало? Поднакопим вот де­ нег и подадимся». А она убегла. Приходит потом с мужем. Мурло у него громадное. «Благослови, тятя». «Садитесь»—говорю, а сам в казенку. Такая злость взяла, из се­ бя бы выпрыгнул. Приношу бутылку водки, колбасы. Сажусь, стакан наливаю, «за здоровье»—говорю—и выпиваю один. Всю бутылку один выпил. «Ах, так!»—гово­ рю,-—взял со стола будильник да как ахну—винтиков от будильника не осталось. «Нет, говорю, тебе материной шубы. Сожгу все». Зингеровскую машину сломал. Зятек же меня и в участок увел. А утром я встал п прямо на пристань сюда подался. Теперь обратно еду. И, помолчав немного, спросил: — А как ты думаешь, большая безработица в Нижнем? А? Сколько приискателей видел я за дорогу. И в Витиме, п в Маче, и в Саны-Яхта- то. Они приходили на паузок и шопотом спрашивали: — Железо*) берете? Китайцы артелями на наших глазах уходили в тайгу и уносили чудесно напи­ санные «мандаты», испещренные иероглифами. Тысячи Людей шли на север из разных мест Советского Союза. Всех их манило золото—металл, из которого Ильич хотел строить ватер-клозеты. На грязных баржах, грязные и ободранные, двигались обратно приискатели, не нашедшие ечастья на приисках, но никого это не смущало. Новые ты­ сячи людей едут на север. Лена, как гигантский конвейер, подает тайге новые партии химически-выдедяемых человечеством смельчаков. На Алдане только за. один 1923 год количество старателей возросло с 30 чело­ век до 5 тыс. человек. Люди умирали с голода, а через их трупы переступали и шли новые колонны людей. Известна знаменитая Теркандинская трагедия. Золото в Теркандинском районе было открыто в 1917 году. В 1919 году туда начался бешеный наплыв золотоиска­ телей. :) Так некоторые приискатели называют золото.