Сибирские огни, 1928, № 5

не этом развернута метущаяся психология комполка Гривина, бывшего офице- ра,—и Гривин нам виден. Но «кожаной курткой» с наганом, человеком со «сталь- ной» волей—несгибаемым пролетарием дан комбриг «безусый и длинный латыш». Для подогревания интереса введена Ольга Петровна, присутствие которой с боль- шим трудом можно оправдать с точки зрения композиции. Читать «Параграфы» можно, в них есть живая сила прошедшего. Но, скажите, зачем эта повесть «Жизнь отрока Епиксима» Ив. Абабкова, повесть с небольшим, но довольно противным названием, никчемным содержа- нием, идущим вдалеке от волнующих социальных вопросов? Повесть растянута, напичкана стилизаторскими опытами автора, от которых создается вполне бе з- отрадное впечатление. В резолюции Сибкрайкома ВКП сказано: «Взять решительный курс на от- ражение в журнале—прежде всего в литературно-художественном отделе—основ- ных моментов социалистического строительства (коллективизация, узловые хо- зяйственные вопросы, конкретные задачи культурной революции, индустриали- зация и др.)». Повесть Ив. Абабкова ни в какой мере этим требованиям не отве- чает. Помещенный в четвертом номере «Сценарий» Вивиана Итина безусловно интересен. Кино охватывает у нас все большие и большие массы. По самым глу- хим углам двигаются кино-передвижки. В рабочих массах имеется довольно по- дробное представление о кино,—поэтому печатание сценариев не только инте- ресно, но и нужно. Напечатанный отрывок «Каан Кэрэдэ» свободно проходит в воображении, как восстанавливаемая памятью кино-картина. «Кадры» Мих. Никитина производят впечатление сделанных наспех заме- ток. Никитин пишет о новых студенческих кадрах. Поэтому он проводит мысли профессора: «... в военные годы сформировалось новое поколение с совершенно особенной психологией». Поэтому фигурируют в «Кадрах» и бывшие студенты— осколки дореволюционных ВУЗ'ов. Поэтому основное внимание уделено вопро- сам пола, быта. Выводы, в противовес Малашкинским, правильны. Студенчество провинциальных ВУЗ'ов не страдает такой распущенностью, как у Малашкина (то же, конечно, и в отношении центральных). На 123 стр. Никитин пишет: «Прак- тицизм—отличительный признак нового студента. Он не любит разговоров на фи- лософские темы. Мне кажется, что это не плохое качество. Русская интеллиген- ция любила философию, любила разговоры, но не любила дела (мы думаем, что философия есть р од литературы. Нельзя сказать, чтобы это был особенно высокий род). Мы находим, что кропотливая работа в лабораториях полезнее проблемы пола. Практицизм дела желателен». Нас простят за такую цитату, потому что мысли эти действительно «заслу- живают» внимания. Разрешим привести еще одну цитату из очень интересной статьи Н. Трунева «Революция и язык». «До революции не было сколько-нибудь общепринятого научного и фило- софского миросозерцания, а те, какие были, культивировались в кабинетах. Те- перь, такое миросозерцание есть и не кабинетное, отвлеченное: оно связано с каж- дым моментом общественной, политической, хозяйственной жизни». Мы не находим достаточно согласования этих выдержек. Редакция мнение Никитина никак не оговаривает,—должно быть, соглашается. Трунев глубоко прав. У нас есть сейчас определенное миросозерцание. Оно становится миросозер- цанием миллионов—это марксизм. Скажут—так ведь это азбука. Да, азбука, но Ни- китин пишет: «Хорошо, что студенты не занимаются философией. Больше практи- цизма—это лучше. Неужели не ясно, что практицизм не только желателен, а обя- зателен? Неужели не ясно, что марксизм—это философия, что это «высокая тео- рия», что скобочное примечание о философии, как о ро де литературы, есть умни- чанье невысокого порядка? Сеять такое махательское отношение к философии можно ли? Полезно ли? Практично ли? Ставить вопросы о том, что полезнее, про- блема пола или кропотливая работа—толково ли? Практично ли? Нужно думать, что из-за отсутствия определенного миросозерцания скорее родится «богоиска- тельство». Два очерка, посвященные Антону Сорокину—Мих. Никитина «Дикий перец» и М. Басов— «Антон Сорокин»—дают легкими мазками далеко неясное лицо Соро- кина. Ценнее всего биографические материалы, приведенные в статье Басова. Мих Никитин в гораздо лучшем очерке, чем «Кадры», не дает Сорокина-писателя, он дает нам маленькие элементы С о р о к и н а - ч е л о в е к. а Нас интересует Сорокин-писа- тель. Но и «подлиное лицо Сорокина» у Басова тоже не лицо писателя. Мы ждем лицо писателя Антона Сорокина, очень ждем. Читателю; немного понимающему в политике партии в области литературы и искусства, приходится с удивлением разводить руками, БИДЯ перед собой статью