Сибирские огни, 1928, № 5

— Не имешь права! — Как это не имешь?! — Полное право имеем прижать продухту,—пискнул бабий голос Вихлястого. Ямщики, трепля косматыми бородами, в испуге заметались около возов. В сплошном реве рвались и дробились отчаянные споры. Техник Яхонтов сделал жест рукою и залез на торчащий из снега широкий пень. Упрямый лоб глубоко разрезала продольная борозда, а из-под густых бровей острием бритвы сверлили черные глаза. Не поднимая головы,, натужно, взмахивая морщинами на лбу, не сказал, а отрубил: — Я вполне и бесповоротно поддерживаю слова товарища Медведева. Рабочий без производства, что мужик без телеги. У нас и так одни голые руки остаются и их некуда девать. Ангара слопает до последу все имущество» прииска, ну, а дальше что?! Шум голосов и лошадиной упряжи поглотил последние слова Яхонтова. Передняя подвода тронулась с места, и за нею, стуча о поперечины саней и наскакивая на воза, потянулись другие. Ангарец с рыжей бородой направил прямо в гущу горячего коня, но Вихлястый ухватился за вожжи и осадил лошадь на задние ноги. — Стой, чортово помело!—захрипел он. Из-под белых ресниц драгера часто мигали серые маленькие глаза. — Стой!.. Все ликвидируется—понял?.. Бабы, в переполохе, шарахнулись в сторону. Увязали в снегу и гудели, задыхаясь от своего крика. Ангарец, в бешенстве передергивая вожжами, поставил коня на дыбы. Вихлястый с лошадью вместе отделился от земли, но не отпустил ее. — Ты что, сволочь, давить рабочий народ?!—закричал Никита, за- махиваясь кайлой на ангарца. Мужик отпустил вожжи и клубком скатился за головки саней. В ис- пуге застонал, как из-под земли: — Што же это, товарищи? Дневной грабеж! Убийство! Из-за возов, сквозь кучу столпившихся ямщиков, пробрался Сунцов. Ободренные его появлением, закоренелые тунгусники и спиртоносы теснее зажали круг около- Василия с Яхонтовым. — Ваш мандат на право реквизиции?—обратился он к Василию. Голос Сунцова слегка дрожал, а цыганские глаза ворочались неуло- вимыми омутами. По раздувающимся ноздрям и бегающим глазам Василий понял упадок духа противника и взмахнул маузером. Сунцов, закатывая белки глаз, попятился назад. В толпе, за спиною у Василия, пронесся громкий хохот, а среди тунгусников и спиртоносов ши- пенье. — Накололся на своего,—хихикнул кто- то в толпе... — Это не то, что с нашим! братом!—подхватил другой. Василий шагнул к Сунцову и рванул его за грудь: — Ты кто здесь такой? — Вы оставьте, гражданин,—задыхаясь, вырвался Сунцов...—Я, может быть, действую на законном основании, а вы какое право имеете делать самочинство?! Василий обернулся назад и дико расхохотался. — Слыхали?! Контра заговорила о законных основаниях... Между ними выросла девушка в оленьей дохе. Ее выдровая шапочка сби- лась на затылок, и глаза Василия на мгновение остановились на проборе черных волос с завитками на висках.